Сочинение: Своеобразие ранней лирики В. Маяковского

В 1912 году в альманахе футуристов «Пощечина обществен­ному вкусу» были опубликованы стихотворения В. Маяковского «Ночь» и «Утро». Так заявил о себе молодой и самобытный по­эт — поэт, которому суждена была долгая и непростая творчес­кая судьба, и не только пожизненная, но и посмертная, ибо про­изведения автора неоднократно оценивались и переоценивались критикой и читателями.

Ранний период творчества поэта представлен многими от­крытиями в области стихосложения. Практически сразу отка­завшись от попыток литературного подражания, Маяковский буквально ворвался в русскую поэзию начала XX века — по­эзию, где по праву блистали такие светила, как Блок, А. Бе­лый, Гумилев, Ахматова, Брюсов. Его стихи разительно отли­чались от того, что принято было считать хорошей поэзией, но он быстро вошел в силу и утвердил свою творческую инди­видуальность, право на то, чтобы быть Маяковским. Его рас­свет, по словам А. Ахматовой, был бурным: отрицая «классиче­скую скуку», поэт предлагал новое, революционное искусство, и в своем лице — его представителя. Несомненно, многое в раннем творчестве Маяковского связано с таким художест­венным направлением, как футуризм, но при этом идеи и по­этические средства их воплощения в произведениях автора были много шире традиционных футуристических установок. Своеобразие ранней лирики Маяковского обусловлено прежде всего его личностью, его ярким талантом, его взглядами и убеждениями.
[sms]
Едва ли не основной темой этого периода становится тема трагического одиночества поэта:

Я одинок, как последний глаз
у идущего к слепым человека.

Причина этого в том, что вокруг — «нет людей». Есть толпа, масса, сытая, жующая, глядящая «устрицей из раковины ве­щей». Люди исчезли, и потому герой готов целовать «умную морду трамвая» — чтобы забыть окружающих:

Ненужных, как насморк,
и трезвых,
как нарзан.

Герой одинок, он, возможно, один в этом мире. Наверное, от­сюда эгоцентрический пафос многих его стихотворений. «Себе, любимому, посвящает эти строки автор», «Я», «Несколько слов обо мне самом», «Я и Наполеон», «Владимир Маяковский» — таковы названия его стихов того времени. «Я» — вот слово, ко­торое определяет динамику поэтического действия: «Я, воспе­вающий машины и Англию». Поэт приходит в этот мир, чтобы прославить себя:

Мир огромив мощью голоса,
иду — красивый,
двадцатидвухлетний.

Он обращается к людям будущего:

«Славьте меня!» —
Вам завещаю я сад фруктовый
своей великой души.

В этом подчеркнутом эгоцентризме — свойственная поэзии Маяковского склонность к общественному эпатажу. «Костюмов у меня не было никогда. Были две блузы — гнуснейшего ви­да... Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор» — таковы выходки Маяковского-хулигана. И еще — скандально-известное:

Я люблю смотреть, как умирают дети.

Что стоит за подобного рода действиями? Категорическое неприятие автором буржуазной культуры, юношеский ниги­лизм и, возможно, душевная ранимость самого поэта. За сво­им амплуа хулигана Маяковский скрывал душу тонкую, ищу­щую любви и любящую, защищая ее от тех, кто «ничего не понимает».

Маяковский, как он пишет о самом себе, — «сплошное сердце». Уже в ранних стихах он предстает обреченным го­реть на «несгораемом костре немыслимой любви». Предчув­ствие любви, ее ожидание — «Будет любовь или нет? Ка­кая — большая или крошечная?» — вот что наполняет моно­логи героя. Его душа ищет любви, и потому он пишет: «Себе, любимому, посвящает эти строки автор». Его чувство остает­ся невостребованным:

Где любимую найти мне,
такую, как и я?

Поэт мучительно переживает свое одиночество, для него груз «нерастраченных весен» просто несносен:

Несносен не так, для психа,
а буквально.

Любимая женщина, появившись однажды, навсегда напол­няет смыслом существование героя. Но его счастье — мучи­тельное и недолговечное: разлуки и измены суть постоянные спутники любви; однако, несмотря на это, герой находит в себе силы сказать:

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.

Существенно, что в ранней поэзии Маяковского практиче­ски отсутствуют пейзажные описания. В автобиографии «Я сам» поэт так объясняет свое «пренебрежение» к теме при­роды: «После электричества совершенно бросил интересо­ваться природой. Неусовершенствованная вещь». Ее место в творчестве прочно занимает пейзаж городской: дома, ули­цы, автомобили. Часто подобного рода описания нарочито на­туралистичны, поэт как будто задается целью изобразить уродливые «вещи века». «Красивость», поэтичность — каче­ства, которые автор отвергает. Это иллюстрируют, к приме­ру, следующие строки:

Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река — сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.

Окружающий мир вызывает резкое неприятие, протест со стороны автора. Его апофеозом можно считать поэму «Облако в штанах». Она состоит из четырех частей, каждая из которых разоблачает какой-либо аспект действительности. Герой про­возглашает: «Долой вашу любовь, долой ваше искусство, долой вашу религию, долой ваш строй!» По масштабу, по глубине ху­дожественного обобщения, по диапазону поэтических средств эта поэма является, на мой взгляд, одним из лучших произве­дений Маяковского.

Художественные средства, языковые приемы поэта отлича­ет подчеркнутый натурализм, прозаизм. Он пишет: «звезды-плевочки» — о тех самых звездах, которые наполняют, по сло­вам Канта, «благоговением и восхищением» душу человека. Он заявляет:

Я знаю —
гвоздь у меня в сапоге
кошмарней, чем фантазия у Гете.

В этих строках — средоточие всего мира на личности поэта, соположение низменного и возвышенного, поэтического и про­заического.
В ранней лирике Маяковский отдает дань эксперимента­торству, поиску новых форм, словотворчеству. И нужно уметь видеть за обилием сложных метафор, гипербол, неологизмов, непривычных синтаксических конструкций глубинный смысл текста.

Одно из ранних стихотворений автора — «А вы могли бы?»

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;

я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?

Что таится в этих строчках? Может быть, их написал чело­век, которому не хватает безмерности любви и океана? Может быть, они о праве художника преображать будни, видеть поэзию там, где, казалось бы, ей совсем не место? О том, что только на­стоящий артист способен сыграть на водосточной трубе?

Поэт предлагает нам свое видение мира и свои способы его воплощения. Отвергнув традиционные формы поэзии, Маяковский обрек себя на непростую судьбу экспериментатора, человека, который не будет понят многими. Но его путь — путь, без которого современное искусство было бы неполным, в чем то ущербным:

Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно? [/sms]