Сочинение: Фольклорные мотивы в творчестве С. Есенина

Творчество Сергея Есенина неотделимо от духовной жизни на­шей страны, ее богатой национальными традициями песенной культуры. Его природный талант с поразительной естественнос­тью соединил в себе высокую поэзию и живую действительность, фольклорно-песенное начало и глубокую индивидуальность.

К вершинам художественного мастерства Есенин поднялся из глубин народной жизни, что и определило весь характер его поэзии. Он родился в селе Константинове Рязанской губернии. В одном из своих стихотворений он писал:
[sms]
У меня отец — крестьянин,
Ну, а я — крестьянский сын.

Любовь к деревенской России, к природе, быту, устной по­эзии Есенин пронес через все свое творчество. Фольклорное на­чало отчетливо просматривается уже в первых стихах поэта. Некоторые из них целиком построены на традиционно-песен­ном материале. Правда, мотивы и образы устной лирики не­сколько изменялись под пером стихотворца: в тексте возникали новые содержательные подробности, строгие ритмические очертания принимали поэтические строки.

Поэта привлекали главным образом любовные ситуации: приглашение невесты на свидание, измена милой и вызван­ные этим событием переживания юноши, размышления моло­дой девушки о своей нерадостной судьбе, которую ей пред­сказывают приметы природы, и так далее. Выдвигая в своих стихах на первый план элемент занимательности, Есенин обычно ставил перед собой две задачи: во-первых, он стре­мился сохранить в сюжете его изначальный традиционный дух, а во-вторых, прилагал все усилия к тому, чтобы сочине­ние его прозвучало как можно оригинальнее. Преобразова­ния, которые он делал в том или ином тексте, принимали раз­личные формы.

Раньше всего в творческой практике Есенина выработался способ, связанный с введением собственного лирического героя в традиционную сюжетную схему. Что представляет собой эта художественная операция, можно увидеть на примере стихо­творения «Под венком лесной ромашки...» (1911). Материалом для него послужила народная лесня, в которой говорится о де­вушке, потерявшей колечко и вместе с ним надежду на счастье:

Потеряла я колечко,
Потеряла я любовь.
А по этому колечку
Буду плакать день и ночь.

Есенин изложил данное поэтическое событие следующим образом. Он сделал главным героем не девушку, мечтающую о замужестве, а деревенского плотника: тот чинит лодку на бе­регу реки и нечаянно роняет «кольцо милашки в струи пенис­той волны». Кольцо уносит щука, а потом выяснилось, что лю­бимая девушка нашла себе нового друга. Поэт, пересказывая фольклорный сюжет, конкретизирует его, вследствие чего воз­никают новые, авторские образы:

Не нашлось мое колечко,
Я пошел с тоски на луг,
Мне вдогон смеялась речка:
У милашки новый друг.

Новые образы оживили лирическое действие, придавая ему тем самым оттенок реальности. Это, собственно, и отвечало за­даче поэта на первом этапе его работы с фольклором. В даль­нейшем Есенин стал придерживаться иных правил, создавая произведения с устно-художественной основой. Он стал стре­миться к тому, чтобы, не теряя связи с традиционным текстом в его узловых моментах, отойти от него в подборе поэтических образов и деталей. В данном случае появлялись вариативно-но­вые стихи, лишь отдаленно напоминающие собой оригинал. Контакт их с песенным образом выражался только в одном-двух общих сюжетных витках, в то время как лексика, синтак­сические фразы, сама система изобразительных средств не имели в своей совокупности определенного адресата.

Иллюстрацией такого приема может служить стихотворение «Зашумели над затоном тростники...» (1914). Оно перекликается с известной народной песней «Помню, я еще молодушкой бы­ла...». Однако отдельными штрихами сюжета есенинские стихи близки к другому народно-лирическому тексту. В частности, они схожи с песней «Грушица, грушица моя...»:

Пойду в зеленый сад гулять,

Сорву с грушицы цветок,
Совью на голову венок...
Брошу венок мой я в реку,
Погляжу в ту сторонку:
Тонет ли, тонет ли венок?
Тужит ли, тужит ли дружок?

Есенин свел данный текст к одному запевному штриху. Ве­нок в его стихотворении — лишь одна из примет, «предсказы­вающих» молодой девушке ее судьбу:

Погадала красна девица в семик.
Расплела волна венок из повилик.

К этой примете поэт присоединил множество других, кото­рых в песне «Грушица, грушица моя...» нет, но которые искусно выдержаны в фольклорном стиле, отражая собой истинный ха­рактер народных поверий и воссоздавая вследствие этого ре­альную процедуру гадания.

На фольклорной основе Есенин создал и панорамную лири­ческую зарисовку, наполнив ее различными образными подроб­ностями, собранными из многих фольклорных текстов:

А у наших у ворот
Пляшет девок корогод.
Ой, купало, ой, купало,
Пляшет девок корогод.
Кому горе, кому грех,
А нам радость, а нам смех.
Ой, купало, ой, купало,
А нам радость, а нам смех.

Восторженная мажорная интонация свойственна многим есенинским произведениям фольклорного происхождения. В такой лирической манере написаны «Темна ноченька, не спится...», «Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха...», «Выткался на озере алый цвет зари...». Тут сказался особый характер мироощущения молодого поэта, воспитанного в се­мье, где веселье, шутка, поговорка, частушка были обыденным явлением.

По своей смысловой и эстетической значимости сочинения Есенина порой не уступали традиционно-песенным. Их лекси­ка, синтаксис, образы, ритмы казались настолько точными и выразительными, как если бы все это было подобрано самими народными певцами. Разумеется, подобная атмосфера в стиле устанавливалась ценой неустанного творческого труда.

Случалось, что написанное стихотворение чем-то не удовле­творяло поэта, и тогда он принимался переделывать весь текст, намечая в нем то один, то другой мотив, пока не добивался на­иболее полного воплощения темы. В итоге возникали совер­шенно новые произведения — в целом их можно рассматри­вать как однотемные образно-психологические циклы стихов, напоминающие собой аналогичные жанровые образования в устной поэзии.

Велико значение фольклора в становлении поэтического таланта Есенина. В сущности, все творчество его выросло на народно-песенной основе. Этим прежде всего обусловлены оригинальность и многообразие лирических интонаций в сочи­нениях поэта.

Поэт был прав, сказав: «Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины — основное в мо­ем творчестве». Это чувство связывает воедино все лирические произведения Есенина: стихи с отчетливо выраженной общест­венно-политической тематикой, любовную лирику и стихи о природе, лирический цикл произведений, обращенных к сест­ре и матери, лирику философских раздумий. В этом заключа­лась своеобразная цельность поэта, сохранившаяся, несмотря на те внутренние противоречия, которые не покидали его до конца жизни.

Есенин утверждал, что в слове «Россия» заключена и «роса», и «сила», и что-то синее. Любовь к родине нашла выражение не только в содержании произведений Есенина, но и в самой их ху­дожественной форме. Это прежде всего обнаруживается в глу­бокой внутренней связи его поэзии с народным устно-поэтичес­ким творчеством.
[/sms]