Сочинение: Тема поэта и поэзии в лирике В.В. Маяковского

Образы поэта и поэзии для Маяковского — центральные. Ведь они напрямую выражали его отношение к миру и жизни, отвечали на вопросы «Кто я?» и «В чем мое предназначение?». Первейшим условием, необходимым, для начала поэтической работы, Маяковский (в статье 1926 года «Как делать стихи») называет «наличие задачи в обществе, разрешение которой мыслимо только поэтическим произведением. Социальный за­каз». Высоту истинной поэзии, по его мнению, может обеспе­чить только ее включенность в преобразование мира.

Маяковский создавал «слышимое слово»: оно должно было звучать на митинге, в аудитории, по радио. Эта установка на «разговор» подчеркивается даже названием ряда произведений поэта: «Разговор с фининспектором о поэзии», «Разговор на Одесском рейде двух десантных судов...», «Раз­говор с товарищем Лениным».

Стремлением усилить смысловую значимость слова объ­ясняется и построение стиха Маяковского «лесенкой», она же влияет и на ритм стиха. О смысловой роли «лесенки» сам поэт писал: «Наша обычная пунктуация с точками, с запяты­ми, вопросительными и восклицательным знаками чересчур бедна и маловыразительна по сравнению с оттенками эмо­ций, которые сейчас усложненный человек вкладывает по­этическое произведение».

Для Маяковского «слово — полководец человечьей силы», сама поэзия — орудие борьбы, «песня и стих — это бомба и знамя». Он подчеркивает: не только бомба, взрываю­щая мир насилия, но и знамя, зовущее вперед, к победе!
[sms]

Неоднократно в течение всей своей поэтической деятель­ности Маяковский сравнивает поэзию с оружием, а к двадца­тилетнему юбилею своей деятельности, к выставке своих произведений, во вступлении к поэме «Во весь голос» гово­рит:

Парадом развернув
                     моих страниц войска,

нацеленных ,
                    зияющих заглавий.

Однако поэзия —не только оружие: она устремлена в бу­дущее, она — «вся! — езда в незнаемое», к которому стремит­ся человечество, она — труд, родственный любому виду труда:

Поэзия —
та же добыча радия.
В грамм добыча,

словесной руды.

Эстетские представления о поэзии как интуитивном само­выражении яростно сокрушаются при этом, заменяясь ас­социациями с упорным чернорабочим трудом («в грамм — добыча, год — труды»), с производственным процессом. «По­эзия — одно из труднейших производств», — пишет поэт. Вместе с поднимающейся страной Маяковский строил и свою поэзию, открывая прекрасное в повседневном материале эпо­хи. Самого себя он ощущал «заводом, вырабатывающим сча­стье». Маяковский-поэт — «народа водитель и одновременно народный слуга».

Нет, пожалуй, ни одного крупного поэта, который бы не писал о задачах поэзии. Прозой, стихами, критическими статьями — все равно. Маяковскому приходилось еще и от­стаивать свое поэтическое кредо, защищать свои взгляды в постоянной борьбе с литературными оппонентами. В «При­казе № 2 армии искусств» (1921) поэт призывает своих со­братьев по перу дать «новое искусство — такое, чтоб выво­лочь республику из грязи».

В статье «Как делать стихи» Владимир Владимирович пи­сал о том, что только разница в качестве отделки стиха и создает разницу между поэтами. Он высмеивает Уткина и Жарова за не­брежность в стиле, хотя с самими поэтами был связан теплыми товарищескими отношениями. В его стихах подчеркивалось, что слова поэта «приводят в движение тысячи лет миллионов сердца», быть может, поэтому с таким трудом добывается «дра­гоценное слово из артезианских людских глубин».

Борьба за воспитательное воздействие поэзии, которым так дорожил Маяковский, была для него еще и борьбой за качество поэзии, ведь «рифма поэта — ласка, и лозунг, и штык, и кнут».

Маяковский считал, что поэт — всегда провидец. Он дол­жен не только правдиво показывать сегодняшний день, но и заглядывать в завтра, указывать путь движения вперед.  В стихотворении «Верлен и Сезанн» он писал:

У нас

чтоб брюки
                 трещали
                                в шагу!

Маяковский мечтает, чтоб было «больше поэтов хороших и разных», зовет их «без завистей и без фамилий класть в коммунову стройку слова-кирпичи».

Высмеивая тех, кто «тинтидликал мандолиной, дундудел виолончелью», Маяковский считал, что труд поэта лишь то­гда необходим, когда он нужен, полезен народу. Эту идею он выразил в стихотворении «Птичка божия»:

В наше время
                      тот —

 
«Я лично по двум жанровым картинам проверяю свои стихи, — пишет он в статье «Стихи с примечаниями», — если встанут из гробов все поэты, они должны сказать: у нас таких стихов не было, и не знали, и не умели.

Если встанет из гроба прошлое — белые и реставрация, мой стих должен найти и уничтожить за полную для белых вредность.

Пропорция этих моментов — пропорция качеств стиха».

Быть полезным поэтом в понимании Маяковского означа­ло не только находить новое в жизни, но и помогать стихом победе этого нового, бороться со всем тем, что мешает утвер­ждению нового.

Таким образом, Маяковский, «меряя по коммуне стихов сорта», утверждал, что место поэта — в одном ряду со строите­лями новой жизни, а назначение поэзии — «помощь словом». «Нам слово нужно для жизни, — писал он в статье «Без белых флагов». — Мы не признаем бесполезного искусства. Каждый же период жизни имеет свою словесную формулу. Борьба наша за новые слова для России вызвана жизнью». Маяковский стал выдающимся новатором поэтической формы. Новаторство Маяковского неотделимо от его представления о роли поэта в обществе. В выступлении на диспуте «Художник в театре» он говорил: «Весь тот вулкан и взрыв, который принесла с собой Октябрьская революция, требует новых форм и в искусстве».

Его новаторство в форме определялось стремлением поэта передать средствами стиха сложный, многообразный мир. Маяковский стремился расширить границы поэтической лексики, внести в нее говор толпы, масс, поднявшихся к ак­тивной революционной деятельности. В стихах Маяковского мы слышим голос класса. Озвучить власть, сделать так, что­бы власть заговорила голосом поэта, — в этом увидел свою жизненную и поэтическую задачу Маяковский.[/sms]