Сочинение: Смысл двух превращений Шарика в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце»

Выдающимся созданием М. Булгакова стала повесть «Со­бачье сердце». Написанная в 1925 году, она не была напеча­тана при жизни писателя. Рукопись была конфискована у ав­тора при обыске в 1926 году и запрещена к печати. Опубликовать ее удалось лишь в 1987 году.

Множеством нитей повесть была связана с действитель­ностью 1920-х годов. В ней показаны эпоха нэпа, засилье ме­щанства, следы недавней разрухи, бытовая неустроенность москвичей, жилищный кризис, практика насильственного уплотнения, бюрократия, всесилие РАППа, подвижничество ученых и их научные эксперименты тех лет.

В повести воплощены некоторые автобиографические мо­тивы, сокровенные авторские переживания. Они связаны с собственными увлечениями Булгакова как врача, его лич­ным интересом к проблемам хирургии, физиологии, транс­плантации органов, диагностики. Сказались также его отно­шения с рапповцами, которые, как Шариков, находили в произведениях писателя «одну контрреволюцию».

В построении повести можно выделить четыре части. Оно открывается повествованием о блужданиях собаки, получив­шей по недоразумению кличку Шарик, кличку, вызываю­щую представление о чем-то круглом, гармоничном, сытом, между тем как этот пес обречен на голодное уличное сущест­вование. Развернутый внутренний монолог Шарика включа­ет многочисленные меткие наблюдения над жизнью тогдаш­ней Москвы, ее бытом и нравами, социальным расслоением населения на «товарищей» и «господ» и соответственно раз­делением заведений, жизненно важных для собаки, на чай­ные, закусочные и столовые, с одной стороны, и шикарные рестораны — с другой.

[sms]

Повествование изобилует точно схва­ченными приметами времени, топографическими упомина­ниями (Моховая, Сокольники, Мясницкая, Пречистенка) и незаметно включает образы, напоминающие блоковский су­ровый послереволюционный пейзаж (черный вечер, белый снег, «сухая метель», вьюга, голодный пес на дороге). Одно­временно в монолог внедряется авторский комментарий от третьего лица с преобладающими в его тексте глаголами про­ведшего времени. Возникает сложное сочетание двух голо­сов, условный прием, подчеркивающий неоднозначность Воспроизводимой ситуации.

Во второй части повести сообщается о предпринятом про­фессором Преображенским эксперименте, сутью которого является создание нового типа человека при помощи опера­ции над псом, которому пересаживается гипофиз (мозговой придаток) умершего человека. Помощник профессора доктор Борменталь фиксирует в своем дневнике все детали прове­денной операции, жертвой которой оказывается безобидный пес Шарик. Читатель попадает в полуфантастическую обста­новку чудесных метаморфоз. Даже именами собственными автор подчеркивает, что речь пойдет о превращениях: Шарик явился с Преображенской заставы, и фамилия профессора — Преображенский. Результатом эксперимента становится воз­никновение низколобого, щетинистого, омерзительного типа мужского пола, унаследовавшего все качества уголовника. Отныне он — Полиграф Полиграфович Шариков. Имя это свидетельствует о псевдопролетарском происхождении, а фа­милия — о собачьей родословной.

Третья часть произведения описывает последствия экспе­римента. Шариков — примитивнейшее существо, которое отличается грубостью и чванливостью, наглостью и нахрапи­стостью, злобностью и агрессивностью. Он такой же вор и пьяница, как и Чугункин, чей гипофиз пересажен Шарикову. Он лишен совести, чувства долга, стыда. Шариков пре­вращает жизнь в квартире Преображенского в кошмар. Ве­ликолепной подробностью сюжета становится такая деталь: бывшая бродячая собака получает должность заведующего подотделом очистки города от бродячих животных. В соци­альной сфере Шариков быстро находит себе подобных. В до­вершение всего он обретает наставника в лице председателя домкома Швондера и становится объектом его воспитатель­ного воздействия.

Как видим, М. Булгаков отказывается от традиционного преклонения перед «человеком из народа» только на основа­нии его происхождения. Тем более что, как мы видели, про­шлое этого люмпена довольно темное. Автор «Собачьего сердца» склонен судить о своем герое по делам его и человеческой значимости. И Шарикова, и Швондера, и всех подоб­ных им писатель казнит своей сатирой.

Значительно сложней обстоит дело с оценкой представите­лей интеллигенции, изображенных в повести. С одной сторо­ны, Преображенский представлен магом и чудодеем в науке. Пытливость его ума, его научный поиск, жизнь человеческо­го духа, его честность противостоят исторической смуте, без­нравственности и разрушительной вседозволенности, воца­рившимся в обществе. Преображенский — решительный противник всякого преступления и наставляет помощника мудрыми словами: «Доживите до старости с чистыми рука­ми». Вместе с тем он проявляет очевидную недальновид­ность, создав двуногое существо с собачьим сердцем, не видя быстро распространяющейся заразы, которую разносят ша-рикрвы. Поэтому отсвет сатиры падает и на Преображенско­го, хотя Булгаков и любуется блеском ума своего героя. Вот почему писатель дарует ученому в финале прозрение и побу­ждает его совершить решительное действие.

Преображенскому отчасти противопоставлен доктор Бор­менталь. Иван Арнольдович в соответствии с советом И.А. Кры­лова исповедует принцип: «...Там речей не тратить по-пустому, где нужно власть употребить». Более того, он решительно от­стаивает насилие как способ борьбы со злом, как средство расправы с Шариковым. Но этот, рецепт противоречит кон­цепции повести, которая страстно ратует за отказ от любых форм насилия — над природой, народом и человеком. Поэто­му правота в споре двух ученых остается на стороне Преобра­женского, и многое в поведении Борменталя подается в иро­ническом свете.

Повесть Булгакова во многом аллегорична. Это касается не только частного опыта ученого, но и грандиозного экспе­римента государства. Автор обращает внимание на то рево­люционное насилие в стране, которое было предпринято по отношению к прежним основам бытия, к природе человека и. его психике, сформированной в определенных социальных и бытовых условиях жизни, по отношению к культуре. Нельзя вчерашнего бродягу, сегодняшнего люмпена делать хозяи­ном жизни, как нельзя собаку превращать в человека. Не следует обольщаться и идеей социального равенства, ибо она чревата недооценкой достижений и труда одних и переоцен­кой мнимой деятельности, а на самой деле иждивенческого, потребительского, паразитического существования других. Особенно это опасно, когда равенство оборачивается тирани­ей и агрессией невежества.

Завершается повесть эпилогом, в котором прозревший Преображенский совершает вторичное превращение — пре­вращение Шарикова в собаку. Концовка произведения на первый взгляд может, показаться идилличной. Однако эта идиллия обманчива: эпилог начинается со сцены наводящего ужас обыска, в которой представлены гротескные фигуры юноши-женщины, черного человека и кошмарного пса, под­нявшегося на задние лапы, а завершается лейтмотивом «К берегам священным Нила», напоминающим о хоре жре­цов из «Аиды», палачей свободы, любви и счастья.

Повесть Булгакова, страшная и смешная одновременно, удивительно органично соединившая описание быта, фанта­стику и сатиру, написанная легко, ясным и прозрачным язы­ком, отличается злободневностью звучания и в наши дни. Она обличает политическую демагогию, выступает против воинствующего невежества и любого проявления хамства. Булгаков высмеивает и собачью холуйскую верность, и ша-риковскую черную неблагодарность, дремучее невежество, силящееся овладеть командными высотами во всех сферах жизни. Шариковы, воспользовавшись правами, устроили в стране «разруху», а ныне, ссылаясь на эту разруху, добива­ются голосов и прав. Повесть также предупреждает ученых, ставящих эксперименты, о недопустимости насилия над природой в любых ее формах. Гениальное произведение М. Булгакова еще и еще раз наставляет читателей: «Доживи­те до старости с чистыми руками».[/sms]