Дети в ненецких семьях

Число детей в прошлом в ненецких семьях было обычно невелико. Обстановка, в которой происходили роды, в значительной степени способствовала большой смертности среди детей.

 

Мы уже говорили о том, что никакого медицинского обслуживания в тундре до революции не существовало. Часто ненецкой женщине приходилось рожать во время перекочевок прямо на нарте. При этом муж сжигал те санки, на которых родила жена, закалывая тех оленей, которые везли сани, т.к. у ненцев, как и у многих народов Севера, роженица считалась «нечистой». По этой же причине женщина обычно не рожала в чуме, где жила семья. Если была возможность, то для нее ставился особый, так называемый «поганый» чум (сямай мядико); если нет, то женщина выходила из чума и рожала на нарте или просто на подстеленной шкуре. Часто на следующий день после родов женщина должна была уже ехать на нарте, править сама оленями или разбирать и ставить чум, поднимая тяжелые покрышки. Нетрудно себе представить, как это отражалось на здоровье матери и ребенка.

 

Богатые ненцы при приближении времени родов приглашали повивальную бабку, которая с помощью других женщин устанавливала для роженицы особый чум, куда та и переходила. По понятиям ненецкой народной медицины, женщина не должна была рожать лежа. Поэтому повивальная бабка не давала роженице спать и лежать, а старалась держать ее на ногах или коленях, подвязав под мышками ремнем, концы которого укреплялись к шестам чума. В таком положении ненецкая женщина оставалась до разрешения от бремени. Стоя на коленях на снегу (если роды происходили зимой), имея под собой лишь кусок оленьей шкуры, подвязанная под мышками, или опираясь на горизонтально привязанный шест, — она производила на свет ребенка. Бабка обычно находилась за спиной роженицы и, упираясь коленями ей в крестец, сильно сдавливала живот женщины руками.

 

Легкость родов у женщин Севера отмечалась многими наблюдателями и врачами. Однако не всегда они происходили легко. По представлению ненцев, тяжелые роды были следствием нарушения супружеской верности, и раскаяние виновных в значительной степени могло облегчить эти страдания. Поэтому обязанностью повивальной бабки было заставить роженицу сознаться в своих грехах. На особом шнурке по числу измен завязывались узелки. Если это не «помогало», то та же бабка или какой-нибудь старик обращался за этим же к ее мужу, который молча делал узелки на другом шнурке или подвязке для пимов. Шнурок старуха передавала больной, которой достаточно было взглянуть на узлы, а иногда и сосчитать их количество, чтобы «почувствовать облегчение». К моменту, когда завершалась довольно длительная церемония обоюдного «покаяния», в положении роженицы наступало естественное улучшение, которое объяснялось ненцами как результат магического действия признания.

 

Ритуал взаимного признания во время родов, по-видимому, призывал всех, в том числе молодоженов, быть верными друг другу, к нравственности.