Сеоки южных и северных алтайцев

Сеоки южных алтайцев отличаются но названию от сеоков северных, причем в районах расселения северных алтайцев сеоков южных не встречается (за редким исключением), а в районах обитания южных алтайцев почти не было сеоков северных алтайцев.

 

Таким образом, налицо резкая обособленность южных и северных алтайцев не только в названии сеоков, но и в расселении. Внутри же перечисленных выше групп алтайцев расселение сеоков было преимущественно смешанным не только вообще, но и в пределах каждой административной единицы (дючины или волости). Возьмем южных алтайцев. У них представители одного и того же сеока были зарегистрированы переписью 1897 г. в самых различных административных дючинах и волостях Южного Алтая. Например, представители сеока Тодош были обнаружены переписью 1897 г. во всех семи дючинах алтай-кижи.

 

Представители рода Тонгжоан находились во 2-й Чуйской волости, среди теленгитов и в четырех алтайских дючинах. Однако большая часть их проживала в алтайских дючинах. Сеок Алмат в своей большей части был представлен административно в обеих чуйских волостях, т. е. главным образом в теленгитской среде, а в меньшей — в четырех алтайских дючинах, и т. д. Таких сеоков, представители которых в конце XIX в. находились в различных административных единицах, у южных алтайцев в целом было более половины.

 

Были у южных алтайцев и такие сеоки, которые целиком обитали в пределах только одной дючины или волости. Таковы сеоки: Оргончи и Титас в 1-й Чуйской волости, Ябак — во 2-й Чзгйской волости, Модор, Ара, Байлагас, Дербет, Сарыг в 4-й дючине. Но, во-первых, таких сеоков было очень мало, а во-вторых, насколько известно, большинство их недавно пришло на Алтай, Это точно можно сказать, например, в отношении сеоков Модор, Ара, Дербет, Соён, Сарыг,  Могол, Тумат, Бурут. Сеоки Ара и Модор — потомки конных аринов и моторов, кочевавших еще в XVII в. в бассейне Енисея близ Красноярска. Часть их была уведена в начале XVIII в. вместе с енисейскими кыргызами, джунгарскими зайсанами в бассейн р. Или, где енисейские кыргызы именовались бурутами.

 

 В 40-х годах XVIII в., как видно из ряда русских официальных документов, некоторые из них возвратились на ро-Дину под Красноярск. Группы таких беглецов из Джунгарии иногда задерживались царскими властями в пограничных районах западного Алтая, например в районе р. Чарыша. Не случайно, видимо, на Алтае сеоки Ара и Модор оказались в бассейне Ча-Рыша, где, по всей вероятности, и остались их предки, возвращавшиеся из Джунгарии на родину.

 

Этим обстоятельством можно объяснить и то, что представители сеоков Ара и Модор, как и некоторые другие пришельцы, жили не раздробленно, а держались вблизи друг от друга, ибо они оказались здесь в чуждой им этнической среде. Несомненно пришельцами были здесь представители ока Тумат, основная часть которых живет в Туве. То же самое но сказать в отношении сеоков Дербет и Могол, которые были потомками западных монголов, переселившихся на Алтай из Тувы.

 

Представители сеока Соён — тоже выселенцы из Западной Тувы. Отмечая факт разбросанности сеоков южных алтайцев по различным их административным единицам, мы отнюдь не должны только на этом основании делать вывод о делокализации телен-гитских или алтайских родов-сеоков. Следует помнить, что упомянутое выше административное деление южных алтайцев на 7 дючин и 2 волости вовсе не отражало исторически сложившейся стабильной родо-племенной организации, а было делом рук царской администрации, которая после добровольного присоединения алтайцев к России ввела такое деление, используя для него как монгольскую, так и русскую терминологию.

 

Термин дючина, настоящее значение которого «40 кибиток», был использован уже в ином смысле. Он означал теперь все население, прикрепленное к управлению зайсана, независимо от его количества. Алтайская дючина, как и Чуйская волость, не имели твердых или устойчивых территориальных границ.

 

Состав такой административной единицы определялся не территорией, а населением, приписанным к ней, вне зависимости от того, на какой территории проживали кочевники данной дючины или волости. «Приписывали» население к зайсану не персонально по именам и фамилиям, ибо фамилий алтайцы не имели, а по названию рода-сеока. Где бы ни проживал на территории Алтая член того или иного рода, например Кыпчак или Найман, он знал, что его сеок приписан к определенному зайсану, куда и нужно было платить подати, обращаться по судебным делам и т. д.