Сочинение"Худржественное своеобразие романа «Что делать?»"

Огромная покоряющая сила романа Н.Г. Чернышевского заклю­чалась в том, что он убеждал в истинности, красоте и величии ново­го, передового в жизни, убеждал, что светлое социалистическое бу­дущее возможно и несомненно. Он отвечал на самый главный и живой вопрос эпохи: что делать людям, ненавидящим старое, не жела­ющим жить по-старому, стремящимся приблизить прекрасное историческое завтра своей родины и всего человечества?

 

[sms]Многое в «Что делать?» поражало своей неожиданностью. Нео­быкновенен был его сюжет. Под пером Чернышевского будничная, казалось бы, история освобождения из домашнего плена дочери мелкого петербургского чиновника вылилась в бурную, напряжен­ную историю борьбы русской женщины за свободу своей личности, за гражданское равноправие. Вера Павловна поистине не слыхан­ным и не виданным ранее путем достигает материальной независи­мости. Она руководит артельной швейной мастерской и здесь, в сложном ведении дел, вырабатывает характер деятельный, целеус­тремленный, инициативный. Эта сюжетная линия переплетается с другой, показывающей осуществление новой женщиной еще более значительных жизненных целей — достижения духовной, нравствен­ной и социальной независимости. В отношениях с Лопуховым и Кирсановым героиня обретает любовь и счастье в их подлинно че­ловеческом высоком смысле. Наконец, в повествовании появляется третья сюжетная линия — рахметовская, которая, кажется, лишь внешним образом перекрещивается с двумя первыми. На самом же деле она не побочный эпизод, не «вставка» и не ответвление от главного сюжета, а самый настоящий его остов. «Особенный чело­век» и появляется в напряженнейший момент повествования, когда Вера Павловна трагически переживает мнимое самоубийство Лопу-хова, казнит себя за любовь к Кирсанову и намеревается круто переменить жизнь, расставшись с мастерской, в сущности, отсту­пить, изменить идеалам. Умным, участливым советом Рахметов по­могает Вере Павловне найти верную дорогу. Да и развязка романа связана с жизненной судьбой Рахметова.

 

Необыкновенна и композиция «Что делать?». До романа Черны­шевского в русской литературе не было произведений столь сложно построенных. Роман начинается «вырванной» из середины сценкой — кульминацией: самоубийством на мосту, таинственным исчезновени­ем одного из основных действующих лиц произведения. Централь­ному же герою романа вопреки литературной традиции отведено в повествовании скромное место, всего-навсего одна глава. А сверх того, повествование то и дело прерывается посторонними эпизода­ми, теоретическими беседами, снамИ.А. В. Луначарский, написавший в советское время лучшую работу о беллетристике Чернышевского, заметил: автор «Что делать?» употребил глубоко продуманные ком­позиционные приемы. Внутреннее построение романа «идет по четы­рем поясам: пошлые люди, новые люди, высшие люди и сны». Дей­ствительно, Розальских и Сторешниковых сменяют Лопухов, Кирса­нов, Рахметов, появляются наиболее значительные символические Образы в снах Веры Павловны. А завершается повествование хоро­шо зашифрованным эпизодом, занявшим в романе одну неполную страницу, без колебания названную автором главой, — «Перемена Декораций». И не случайно здесь предсказывалась победа револю-ЧИй, ради чего и писался роман.

 

Наконец, необычна и сама жанровая форма «Что делать?». Это ?Был тогда еще почти неизвестный русской литературе публицисти­ческий, общественно-философский роман. Особенность его в том, воспроизведение жизни» в контрастных картинах «грязного» дворянско-буржуазного мира и мира новых людей сопровождается в романе открытым авторским объяснением того и другого. Это объяснение отнюдь не скучно-назидательно. Оно осуществляется тонко и разнообразно, особой нитью вплетаясь в повествователь­ную ткань романа. Объяснение — это и яркая публицистическая страница, показывающая путем подробных хозяйственных подсче­тов выгодность коллективного труда; это и сложный психологичес­кий анализ душевных переживаний и поступков героев, убеждаю­щий в превосходстве новой морали над старой, домостроевской; это и беспрерывно ведущиеся язвительные споры автора с «раба­ми» рутины, особенно с «проницательным читателем» (собиратель­ный тип реакционного обывателя), глупым, невежественным, само­довольным, назойливо берущимся рассуждать и об искусстве, и о науке, и о морали, и о других вещах, в которых «ни бельмеса не смыслит»; это и философское обобщение событий и процессов вековой истории человечества, поражающее широтой познаний и глубиной теоретической мысли. 

 

В романе публицистически явственно выносится, говоря словами эстетики Чернышевского, и «приговор о явлениях жизни». Но от­нюдь не в виде «прокурорских» речей, каких-то карающих излия­ний. Этот приговор произносится картиной новых семейственно-бы­товых отношений. Судит настоящее авторский социалистический иде­ал, в «отблесках сияния» которого еще уродливее выступает нера­зумность жизни, нравов и понятий собственнического общества, и еще притягательнее Рахметовы, посвящающие себя революционной борьбе.

 

В романе избранной Чернышевским жанровой формы, естествен­но, заметную сюжетно-композиционную роль играл образ повество­вателя, авторского «я». От главы к главе мы все ближе и ближе узнаем автора, его могучий ум, благородство и щедрость его души, его сердечное, непредвзятое понимание самых сложных побужде­ний человеческой личности, его иронию, его веру в лучшее будущее. Чернышевский задумал роман «Что делать?» как «учебник жизни» и блестящим образом реализовал этот зауысел.[/sms]