Надежда Мандельштам. Афоризмы.

Ирония — единственное оружие беззащитных.

 

Честно говоря, я не верю в любовь без постели и не раз шокировала Ахматову прямым вопросом: «А он вас просил переспать с ним?» Есть еще один измеритель, вызывавший всеобщее возмущение: «Сколько он на вас истратил?»

 

• • •

 

Настоящему художнику жестокость противопоказана. Я никогда не могла понять, как Маяковский, настоящий ху­дожник, мог говорить зверские вещи. Вероятно, он настра­ивал себя на такие слова, поверив, что это и есть современ­ность и мужество. Слабый по природе, он тренировал свою хилую душу, чтобы не отстать от века, и за это поплатился.

 

• • •

 

Люди, отличавшиеся низкой трусостью в общественной жизни, оказались храбрыми офицерами и солдатами. Как это могло быть? Пожалуй, все дело было в том, что на фронте они были в строю. Человек, потерявший личность, нередко обретает достоинство именно в строю, на войне.

 

• • •

 

Я однажды сказала Ахматовой, что сейчас первые века христианства и в этом причина перехода в христианство множества иудеев.

 

• • •

 

В моей молодости вопрос о смысле жизни подменялся поисками цели. К этому так привыкли, что многие и сейчас не видят различия между смыслом и целью.

Какое счастье, что память возвращает нам прошлое не для того, чтобы переделать его, а лишь затем, чтобы осмыс­лить, оплакать и понять. Мы в ответе за все — за каждый по­ступок и за каждое слово, и память предлагает нам обдумать, зачем мы жили, что мы сделали со своей жизнью, было ли у нас назначение и выполнили ли мы его.

 

• • •

 

Я хочу говорить правду, только правду, но всю правду не скажу. Последняя правда останется со мной — никому, кроме меня, она не нужна. Думаю, даже на исповеди до этой пос­ледней правды не доходит никто.