Реферат: Линейные корабли типа "Советский Союз"
[sms]Под влиянием заманчивой идеи решить задачи морской обороны СССР путем массового строительства сравнительно дешевых подводных лодок, торпедных катеров и гидросамолетов верх в теоретическом споре одержали не всегда компетентные специалисты так называемой молодой школы; некоторые ее представители из конъюнктурных соображений подрыва авторитета "старых спецов" искажали картину борьбы на море в ходе первой мировой войны, идеализируя боевые возможности "новых средств", например, подводных лодок. Иногда такие односторонние концепции разделяли и руководители Военно-Морских Сил РККА; так, в октябре 1933 г. сам начальник ВМС СССР (наморси) В.М. Орлов с подачи наиболее агрессивного "теоретика" А.П. Александрова потребовал "разоблачения в печати" и "изъятия из обращения" книги "Англо-американское морское соперничество", изданной Институтом мирового хозяйства и политики; один из ее авторов - П.И. Смирнов, занимавший должность заместителя инспектора ВМС РККА, осмелился объективно показать то место линкоров в составе флота, что А.П. Александров расценил как "беззастенчивую атаку на линию партии в военно-морском строительстве, подрывающую уверенность личного состава в своем оружии" [1].
Примечательно, что еще в период увлечения москитными силами (октябрь 1931 г.) группа инженеров КБ Балтийского завода в Ленинграде словно предвидела скорую необходимость этих кораблей; они представляли руководству промышленности докладную записку, в которой содержались предложения о начале подготовительной работы, выборе типов, составлении проектов, укреплении материальной базы, конструкторских и рабочих кадров [1]. Многие из подписавших этот документ участвовали в проектировании советских линкоров. Важность постройки крупных кораблей в середине 30-х гг. стала очевидна для наморси В.М. Орлова, его заместителя И.М. Лудри и начальника Главморпрома наркомата тяжелой промышленности Р.А. Муклевича.
Наибольших успехов в 1935 г. добилось Центральное конструкторское бюро спецсудостроения Главморпрома (ЦКБС-1), возглавлявшееся В.Л. Бжезинским. Среди целого ряда перспективных проектов прорабатывались шесть вариантов линкоров стандартным водоизмещением от 43 000 до 75 000 т. По результатам работы главный инженер ЦКБС-1 В.П. Римский-Корсаков (в недавнем прошлом - заместитель начальника Учебно-строительного управления ВМС) составил обобщенный свод ТТЭ, который В.Л. Бжезинский 24 декабря 1935 г. доложил руководству Морских Сил и Главморпрома [1]. Первый наряд на эскизное проектирование "проекта №23 линкора для Тихоокеанского флота" Главморпром выдал Балтийскому заводу уже 21 февраля 1936 г., однако задание на этот проект не утвердили и подвергли корректированию по вариантам ЦКБС-1. В.М. Орлов признал "интересными и актуальными" для ВМС проекты линкоров стандартным водоизмещением 55 000-57 000 и 35 000 т (вместо варианта 43 000 т); 13 мая 1936 г. он дал указания И.М. Лудри о выдаче "ясных заданий" флотскому Научно-исследовательскому институту военного кораблестроения (НИВК) и промышленности для "окончательного эскизного проектирования крупных кораблей" в развитие избранных вариантов [1]. Предварительные тактико-технические задания на эскизы, разработанные под руководством начальника Отдела кораблестроения УВМС инженер-флагмана 2 ранга Б.Е. Алякрицкого, утвердил 15 мая 1936 г. И.М. Лудри [1].
Концепция строительства двух типов линкоров (большего и меньшего водоизмещения) основывались на различиях театров военных действий - открытого Тихоокеанского, ограниченных Балтийского и Черноморского. Составители ТТЗ исходили из оптимальных характеристик кораблей, определявшихся уровнем техники и опытом минувшей войны, боевой подготовки. Однако в начальной стадии проектирование испытывало сильное влияние иностранного опыта и договорных ограничений водоизмещения, предусматривавшихся Вашингтонским (1922 г.) и Лондонскими (1930 и 1936 гг.) соглашениями, в которых СССР официально не участвовал. В.М. Орлов склонился к уменьшению водоизмещения и калибра вооружения первого линкора Тихоокеанского флота, а для второго избрал вариант относительно небольшого, но быстроходного корабля, воплощенный в проектах французского "Дюнкерка" и германского "Шарнхорста". При обсуждении эскизов не прошло предложенное КБ Балтийского завода размещение всех трех башен главного калибра "большого" линкора в носовой части корпуса (по примеру английского линкора "Нельсон"). За основу был принят эскиз ЦКБС-1, в котором две трехорудийные башни размещались в носу, а одна - в корме. 3 августа 1936 г. В.М. Орлов утвердил ТТЗ на эскизное проектирование линкоров типов "А" (проект 23) и "Б" (проект 25), предложенное на конкурсной основе ЦКБС-1 и КБ Балтийского завода.
В соответствии со специальным положением, утвержденным В.М. Орловым и Р.А. Муклевичем 21 августа 1936 г., работа над проектами велась в тесном взаимодействии начальников КБ и ЦКБС-1 С.Ф. Степанова и В.Л. Бжезинского с представителями ВМФ, наблюдавшими за проектированием. Экспертизу возложили на начальников флотских институтов под общим руководством начальником НИВКа инженер-флагмана 2 ранга Е.П. Либеля.
В ноябре 1936 г. материалы эскизных проектов линкоров "А" и "Б" вместе с отзывами наблюдающих и НИВКа рассматривались в Отделе кораблестроения УВМС (начальник - инженер-флагман 2 ранга Б.Е. Алякринский). Для составления общего технического проекта первого из линкоров избрали наиболее продуманный вариант КБ Балтийского завода (стандартное водоизмещение 45 900 т) с изменениями, утвержденными наморси В.М. Орловым 26 ноября 1936 г.; водоизмещение, например, допускалось в пределах 46-47 тыс. т при увеличении осадки в полном грузу до 10 м, предусматривалось усиление бронирования палуб и носовой оконечности. Разработка общего технического проекта линкора типа "Б" поручалось ЦКБС в развитие представленного им же эскизного при стандартном водоизмещении 30 900 т (полное 37 800).
Выполняя постановление правительства от 16 июля 1936 г., Отдел кораблестроения УВМС выдал 3 декабря заказ Главморпрому на постройку восьми линейных кораблей со сдачей флоту в 1941 г. В Ленинграде предполагали строить два линкора проекта 23 (Балтийский завод) и столько же проекта 25, в Николаеве - четыре проекта 25 [1]. Это решение фактически означало очередную корректуру программы кораблестроения второй пятилетки (1933-1937 гг.), дополняя ее ранее не предусмотренными линейными кораблями. Однако реализация новых планов усиления флота встретила серьезные затруднения, часть которых определялась огромным объемом опытных работ, способных обеспечить успех проектирования и строительства; имелось в виду изготовление паровых котлов, отсеков противоминной защиты, броневых плит, макетов турбинных и котельных отделений в натуральную величину, испытания воздействия бомб и снарядов на палубную броню, систем орошения, дистанционного управления, кондиционирования воздуха и т.п. Особенно сложными оказались проблемы создания артиллерийских установок и турбинных механизмов большой мощности.
Все эти затруднения преодолевались в обстановке дезорганизации управления флотом и промышленностью, вызванной репрессиями 1937-1938 гг., когда жертвами стали практически все руководившие выбором типов и созданием будущих линкоров. Усугубилось и без того бедственное положение с наличием квалифицированных командных и инженерно-технических кадров, в результате чего закладка кораблей в 1937 г. не состоялась, а сами задания на проектирование подверглись серьезным изменениям. От проекта 25 отказались, в дальнейшем от трансформировался в тяжелый крейсер (проект 69, "Кронштадт") [2]. В августе-сентябре того же года новое руководство ВМС РККА (наморси - флагман флота 2 ранга Л.М. Галлер) переработали ранее составленный план постройки кораблей, рассчитанный на десять лет. Этот вариант предусматривал перспективное строительство 6 линкоров типа "А" и 14 типа "Б" вместо 8 и 16. Однако и такой усеченный план, представленный в Комитет Обороны Маршалом Советского Союза К.Е. Ворошиловым в сентябре 1937 г., так и не был утвержден официально.
Несмотря на проблематичность реализации десятилетней программы, правительство решением от 13/15 августа 1937 г. определило переработку технического проекта 23 с увеличением стандартного водоизмещения до 55-57 тыс. т при оптимизации броневой и конструктивной подводной защиты и отказе от двух кормовых 100-мм башен. Рост водоизмещения, отражавший объективную необходимость совмещения мощного вооружения, надежной защиты и высокой скорости, доказывал обоснованность первоначальных заданий 1936 г. Одновременно ЦКБ-17 получило разработанное комиссией флагмана 2 ранга С.П. Ставицкого тактико-техническое задание на проектирование линейного корабля типа "Б" (проект 64) с 356-мм артиллерией главного калибра. Для проектов 23 и 64 предполагалась унификация главных турбозубчатых агрегатов мощностью 67 000 л.с. каждый (техническая помощь швейцарской фирмы "Броун-Бовери"), 152-, 100-ммбашен и счетверенных 37-мм автоматов отечественной разработки.
Материалы технического проекта 23 (начальник КБ Балтийского завода Грауэрман, главный инженер Б.Г. Чиликин) рассматривались в Управлении кораблестроения (УК) ВМС РККА в ноябре 1937 г. В декабре начальник ЦКБ-17 Н.П. Дубинин и главный инженер В.А. Никитин представили в УК эскизный проект 64, однако оба их признали неудовлетворительными. В проекте 23 (стандартное водоизмещение 57 825, полное - 63 900 т) оставалось множество нерешенных вопросов, связанных с разработкой главной энергетической установки, башен противоминной и зенитной артиллерии, донной защиты и системы бронирования, которая не соответствовала результатам опытного бомбометания. Недостатки проекта 64 в значительной степени объяснялись самим заданием, предполагавшим создание заведомо слабого корабля, призванного решать задачи "во взаимодействии с другими средствами соединения" [1]. Вооружение (девять 356-, двенадцать 152-, восемь 100-, тридцать два 37-мм орудия) и его характеристики (для 356-мм планировалось 750-кг снаряды с начальной скоростью 860-910 м/с) при скорости 29 уз не могли бы обеспечить линкору типа "Б" тактические преимущества в единоборстве с такими же иностранцами. Стремление конструкторов к выполнению жестких требований ТТЗ по защите корабля привело к росту стандартного водоизмещения почти до 50 000т. Пожелания Управления кораблестроения ВМС по сокращению водоизмещения до 45 000 т так и не осуществились в начале 1938 г. от линкора "Б" отказались.
Руководство вновь созданного наркомата ВМФ (нарком П.А. Смирнов, начальник Главного морского штаба Л.М. Галлер) в феврале 1938 г. остановилось на единственном, наиболее сильном типе линейного корабля. Программой на 1938-1945 гг. предусматривалась постройка 15 линкоров типа "А" [1]. Однако и эта перспективная программа с последующими вариантами, направленная И.В. Сталину, В.М. Молотову и К.Е. Ворошилову, также не была утверждена официально.
В августе 1939 г. руководство ВМФ приняло решение довести состав линейного флота до 15 единиц к 1 января 1948 г.: шесть линкоров предназначалось для Тихоокеанского, четыре - Балтийского, три - Черноморского и два - для Северного флотов. Такой объём строительства яв-но не соответствовал возможностям промышленности. Только в июле 1940 г. нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов представил ЦК ВКП(б) программу на третью пятилетку, откорректированную совместно с наркоматом судостроительной промышленности по решению Комитета Обороны от 9 января 1940 г. предполагалось в 1938-1942 гг. построить шесть линкоров проекта 23, причем ни один из них даже не планировалось сдать флоту ранее 1 января 1942 г.
В годы третьей пятилетки кораблестроение фактически направлялось отдельными постановлениями Комитета Обороны, в том числе "ежегодными программами военного судостроения". Не дожидаясь утверждения окончательного технического проекта, на Балтийском заводе 15 июля 1938 г. заложили головной линейный корабль проекта 23 - "Советский Союз" (заводской № 299, главный строитель Н.Ф. Мучкин), 31 октября в Николаеве состоялась закладка однотипной "Советской Украины" (№352); "Советскую Белоруссию" (№101) и "Советскую Россию" (№102) заложили в Молотовске (ныне Северодвинск) соответственно 21 декабря 1939 г. и в 1940 г. на двух заводах строительство возглавляли П.С. Ермолаев и А.П. Кириллов [3].
Любопытно, что за девять дней до закладки первого линкора 6 июля 1938 г. в Лондоне состоялось подписание Дополнительного протокола к советско-английскому Морскому соглашению 1937 г., согласно которому максимальное стандартное водоизмещение для этого класса кораблей повышалось с 35 000 до 45 000 т [4]. Составители технического проекта 23, проходившего очередное рассмотрение осенью 1938 г., немалую часть объяснительной записки посвятили рассуждениям о линкоре, стандартное водоизмещение которого достигло 58 500 в метрических тоннах, а в английских 57 600. Пришлось пойти на дипломатическую хитрость; из наркомата ВМФ через наркомат иностранных дел (под контролем КНВД) в Англию сообщили о начале постройки в 1938 г. двух линкоров стандартным водоизмещением по 45 000 т; эти данные и появились в иностранных справочниках 1939-1940 гг. [1].
Окончательный технический проект линкора типа "А" Комитет Обороны утвердил своим специальным постановлением только 13 мая 1939 г., участие в его создании принимали главный инженер КБ Балтийского завода Б.Г. Чиликин, инженеры В.В. Ашик, Б.Я. Гнесин, В.И. Неганов, Л.В. Тагеев и другие, отвечали за согласование и проведение опытных работ руководители ВМФ и промышленности - флагман флота 2 ранга И.С. Исаков, И.Ф. Тевосян и Л.М. Коганович. Проектом определялись следующие основные элементы и характеристики [1]: стандартное водоизмещение 59 150, полное 65 150 т, наибольшая длина 269,4, по КВЛ -260, наибольшая ширина 38,9, осадка при полном водоизмещении 10,4, начальная метацентрическая высота 3,4 м. Главная энергетическая установка включала шесть котлов треугольного типа, три четырехкорпусные активно-реактивные турбины (по числу валов и винтов) суммарной мощностью 201000, допускавших двухчасовое форсирование до 231 000 л.с., скорость предусматривалась 28 и 29 уз соответственно. Полный запас мазута (5530 т) должен был обеспечить расчетную дальность плавания 14-14,5-узловым экономическим ходом до 5580 миль; предусматривалось два бортовых руля, столько же становых и запасной якоря массой по 13 т и стоп-анкер 4,5 т.
Вооружение линкора "А" предполагалось следующим: девять 406-мм орудий главного калибра в трех башнях (масса снаряда 1105 кг), двенадцать 152-мм противоминной артиллерии в шести двухорудийных башнях, восемь 100-мм зенитных дальнего боя в четырех спаренных башнях и тридцать два 37-мм зенитных автомата ближнего боя в счетверенных башенноподобных установках-гнездах. Расчетная дальность стрельбы 406-мм орудий составляла 248 кабельтовых, а 152-мм - 170 при максимальных углах возвышения. Для управления артогнем предполагалось использовать командно-дальномерные посты, стабилизированные посты наводки зенитных пушек дальнего боя и приборы управления автоматическим зенитным огнем с соответствующими центральными артиллерийскими постами; в башнях главного калибра предусматривались 12-м дальномеры и автоматы стрельбы.
В кормовой части планировалось установить катапульту для четырех самолетов "КОР-2", для двух из которых предусматривался ангар. В состав вооружения входили также по две пары основных и запасных параванов, три комплекта радиоаппаратуры, по четыре боевых 90- и 45-см сигнальных прожектора. К средствам связи относились радиостанции типов "Ураган", "Шторм", "Бриз", "Скат", "Рейд", внутрикорабельная звонковая сигнализация, радиотрансляция, телефон и пневмопочта.
Бронирование и противоминная защита (ПМЗ) рассчитывались на сопротивление 406-мм снарядам, 500-кг авиабомбам и торпедам с зарядом тротила 750 кг. Плиты главного броневого пояса толщиной 375-420 мм планировалось расположить вертикально вплоть до верхней палубы, которой отводилась и роль главной броневой (155 мм); горизонтальную защиту планировалось дополнить средней (противоосколочной) палубой толщиной 50 мм, а впереди первой башни главного калибра бронировать верхнюю палубу 100-мм плитами, палубу полубака - 25 мм листами. В носовой части толщина броневого пояса по ватерлинии уменьшалась до 220, в корме - до 130 мм. Вертикальная защита корпуса включала также траверзы толщиной от 50 до 365 мм. Защита командования обеспечивалась носовой (425 мм), кормовой (220) и флагманской (75) боевыми рубками. ПМЗ средней части корпуса на протяжении 64-153 шп. решили выполнить по итальянской системе (Пульезе), чтобы ее общая ширина у миделя превысила 8 м; для кормовой части (153-170 шп.) выбрали так называемую американскую систему защиты, основанную на сочетании заполненных и пустых отсеков, разделенных плоскими переборками.
В соответствии с первым штатом, утвержденным осенью 1937 г. по результатам работы комиссии капитана I ранга К.И. Самойлова, экипаж предполагался в 1664 чел. [1]. В 1939-1940 гг. временно (до вступления корабля в строй) действовали сокращенные штаты - так называемые кадры.
Экипаж подразделялся на командование, партийно-политический аппарат, 6 боевых частей (включаю авиационную), 3 службы - химическую, санитарную и снабжения, боцманскую и льную команды. Самая многочисленная - артиллерийская боевая часть - одну только 406-мм башню полагалось обслуживать 108 чел. Для командного и начальствующего составов предназначались каюты, рядового - кубрики, оборудованные постоянными койками.
По основным наступательным и оборонительным элементам "Советский Союз" должен был превосходить английские, немецкие, итальянские и французские линкоры постройки 1932-1941 гг. Американские линкоры типа "Айова" (1941-1945 гг.) полным водоизмещением 58 000 т по вооружению и бронированию примерно соответствовали заложенным советским, превосходили их в скорости (33 уз), зато уступали в мощности противоминной защиты. Более крупные японские корабли типа "Ямато" (1937-1942 гг., 72 809 т) и американские "Монтана" (1944-1945 гг., не достроены, 70 500 т) имели и более сильное вооружение - по девять 457- и двенадцать 406-мм орудий соответственно; тоже недостроенные немецкие линкоры типа "Н" (1939 г., 68 000 т) предполагалось вооружить восемью 406-мм орудиями.
К наиболее сильным сторонам проекта "Советский Союз" следует отнести продуман-ные и достаточно полные броневую и противоминную защиту, а также высокие ТТД артиллерии главного калибра, которая превосходила все корабельные системы 1941-1945 гг. по дальности стрельбы и эффективности воздействия (за исключением 1460-кг снарядов "Ямато"). Общий вес бронирования без брони вращающихся частей должен был достичь 24 тыс. т ("Ямато" - 21 266, "Бисмарк" - 17 540). Постройка линкоров шла все нарастающими темпами, которые, однако, отставали от запланированных, особенно в 1939 г.; к осени по разным причинам не удалось задействовать все контрагентные организации, количество которых для головного достигало 122; так, не был заключён договор на поставку главных турбин, остававшихся самым уязвимым местом всего процесса постройки. Наиболее продвигались работы по корпусу, бронированию и главной артиллерии - первое 406-мм орудие успешно прошло испытания на полигоне в 1940 г.
К осени того же года в наркомате ВМФ убедились, что плановые сроки готовности практически не достижимы, а сама программа нуждается в сокращении (стоимость одного корабля по оценкам 1939 г. 1100 млн. руб.). В соответствии с постановлением от 19 октября 1940 г. отменили закладку очередных крупных кораблей, постройку "Советской Белоруссии" прекратили, а работы на "Советской России", наоборот, ускорили. Для трех оставшихся линкоров установили новые сроки спуска на воду, однако их достройке помешала война.
"Советская Украина" осталась на стапеле в захваченном Николаеве, а средства, предназначавшиеся для других линкоров пришлось перевести на постройку эсминцев, подводных лодок и катеров, на производства вооружения, техники для сухопутных войск и авиации. Постановлением Государственного Комитета Обороны от 10 июля 1941 г. строительство линкоров проекта 23 приостановили, работы законсервировали. По приказу наркома ВМФ от 10 сентября "Советский Союз", "Советскую Украину" и "Советскую Россию" исключили из состава флота. Во время битвы за Ленинград броня головного корабля использовалась для оборонительных сооружений. В середине 1949 г. недостроенный корпус линкора удалось спустить на воду и вскоре разобрать, частично использовав для различных опытов. Элементы корпусов других линкоров разобрали прямо на стапелях.
Развитие типа первого советского линейного корабля не ограничилось проектом 23. Создание перспективных вариантов началось сразу после закладки "Советского Союза". 5 февраля 1939 г. наркомат ВМФ доложил о готовности ТТЗ для заказа линкора в США, однако он не состоялся по политическим мотивам. В марте 1940 г. начальник ГМШ Л.М. Галлер утвердил ТТЗ на корректирование проекта 23, в развитие которого специалисты флота и промышленности прорабатывали проекты 23-биси 23-НУ, а также 24, работа над которым продолжалась и а годы Великой Отечественной войны. Основные направления совершенствования проекта 23 - усиление донной защиты и зенитного вооружения.
В начале 1945 г. нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов создал специальную подкомиссию для составления оперативно-тактических заданий на новые линкоры и тяжёлые крейсеры, председателем подкомиссии он назначил вице-адмирала С.П. Ставицкого. Обсуждались несколько вариантов заданий, которые, однако, не дошли до реализации из-за целого ряда причин политического, экономического и военного характера. Среди важнейших - появление атомного оружия, заставившего пересмотреть взгляды на роль крупных бронированных кораблей. Несмотря на то, что постройка линейных кораблей типа "Советский Союз" не была завершена, она сыграла заметную роль в развитии отечественного кораблестроения.
Литература.
1. ЦГАВМФ, ф. Р-1483, оп. 1, д. 206, лл. 4-19, оп. 3, д. 213, лл. 35-42, д. 45-об, д. 255, лл. 1-15; ф. Р-1428, оп. 1, д. 128, лл. 34 -40; ф. Р-441, оп. 5, д. 153, лл. 4, 5, 245-259, оп. 4, д. 214, лл. 5-83, оп. 14, д. 435, лл. 25-33, 158-159, оп. 3, д. 255, лл. 1-15.
2. Судостроение, 1989. №11. С.57.
3. Стволинский Ю.М. Конструкторы надводных кораблей. Лениздат, 1987. С. 254.
4. Дипломатический словарь. В 3 т. Т. III, М.: Наука. 1986. С. 95-96.
5. Отделение ЦВМА, ф. 2, д. 39514, лл. 1, 50. [/sms]
