Описание большевиков и офицеров в романе "Тихий Дон"
Достаточно характерно описание большевиков, с одной стороны, и офицеров, - с другой.
Из сцены появления Бунчука в комитете партии Ростова: «Сколько же тебе пришлось голодать, браток, что ты с одного взгляда отличаешь сытого от голодного, и сколько пережил ты горя либо ужаса, прежде чему тебя появился вот этот седой клок?» - с растроганной ласковостью подумал Бунчук, глядя на жуковую голову Абрам-сона, белевшую справа ослепительно ярким пятном седины. И уже шагая с провожатым на квартиру Абрамсона, Бунчук все думал о нем: «Вот это парень, вот это большевик. Есть злой упор, и в то же время сохранилось хорошее, человеческое. Он не задумывается подмахнуть смертный приговор какому-нибудь саботажнику Верхов-цову и в то же время умеет беречь товарища и заботиться о нем» [кн. 2, ч. 5, гл. IV].
Из сцены встречи Подтелкова, приехавшего на переговоры в Новочеркасск
«- Вот они, мерзавцы, предатели казачества! - крикнул с облитого толпой перрона какой-то длинноусый офицер.
Подтелков побледнел, глянул на Кривошлыкова чуть растерянным, косящим взглядом. Тот выходил следом за Подтелковым; улыбаясь, шепнул:
- «Мы слышим звуки одобренья не в сладком рокоте хвалы, а в диких криках озлобленъя...» Слышишь, Федор?
Их сопровождал сильный офицерский наряд. До самого областного правления бесновалась провожавшая Ж (Л-ждавшая самосудной расправы, толпа. Бесчинствовали, оскорбляя делегатов, не только офицеры и юнкера, но и какие-то казаки, и прилично одетые женщины, и учащиеся.
- Какое вы допускаете безобразие! - обратился к одному из сопровождавших офицеров возмущенный Лагутин.
Тот смерил его ненавидящими глазами, прошептал:
- Благодари бога, что живой останешься... Моя бы власть -я бы тебя, хамлюга... у-у-у, падаль!» [кн 2, ч. 5, гл. X].
Из сцены переговоров Подтелкова с Калединым: «С разрешения Каледина из публики выступил подъесаул Шеин, георгиевский кавалер всех четырех степеней, из рядовых казаков дослужившийся до чина подъесаула. Он оправил складки гимнастерки, будто перед смотром, - сразу взял в намет.
- Чего там, станишники, слушать их! - кричал он высоким командным голосом, рубя рукой, как палашом. - Нам с большевиками не по пути! Только изменники Дону и казачеству могут говорить о сдаче власти Советам и звать казаков идти с большевиками! - И уже прямо указывая на Подтелкова, обращаясь непосредственно к нему, он изгибался, кричал: - Неужели, вы думаете, Подтелков, что за вами, за недоучкой и безграмотным казаком, пойдет Дон? Если пойдут - так кучка оголтелых казаков, какие от дома отбились! Но они, брат, очнутся-и тебя же повесют!
В зале задвигались головы, как шляпки подсолнухов, расталкиваемые ветром; набряк стон одобряющих голосов. Шеин сел. Его прочувствованно хлопал сзади по плечу какой-то высокий, в сборчатом полушубке, офицер, с погонами войскового старшины. Возле столпились офицеры. Истерический женский голос растроганно чечекал: - Спасибо, Шеин! Спасибо!
- Браво, есаул Шеин! Брависсимо! - гимназическим петушиным баском кукарекал кто-то из завсегдатаев галерки, сразу даря подъесаула Шеина лишним чином» [кн. 2, ч. 5, гл. X].
Кстати, несуразность чина подъесаула для простого казака (получение всех 4-х Георгиевских крестов, а затем еще и 4-х офицерских чинов) обсуждается в следующей главе.
