Реферат: Культура Византии (IV – XIV вв.)

В своем реферате я расскажу о культуре Византии, одном из государств, которое внесло большой вклад в развитие культуры Средних веков в Европе. В истории мировой культуры Византии принадлежит особое, выдающееся место. В художественном творчестве Византия дала средневековому миру высокие образы литературы и искусства, которые отличались благородным изяществом форм, образным видением мысли, утонченностью эстетического мышления, глубиной философской мысли.
[sms]
По силе выразительности и глубокой одухотворенности Византия многие столетия стояла впереди всех стран средневековой Европы. Прямая наследница греко-римского мира и эллинистического Востока, Византия всегда оставалась центром своеобразной и воистину блестящей культуры. Если пытаться отделить византийскую культуру от культуры Европы, Переднего и Ближнего Востока, то наиболее важными будут следующие факторы:


В Византии была языковая общность (основным языком был греческий).

В Византии была религиозная общность (основной религией было христианство в форме православия).

В Византии при всей многоэтничности, существовало этническое ядро, состоящее из греков.

Византийскую империю всегда отличали устойчивая государственность и централизованное управление.
Это все, конечно, не исключает того, что византийская культура, оказывавшая воздействие на многие соседние страны, сама подвергалась культурному влиянию со стороны как племен и народов, населявших ее, так и сопредельных ей государств. В течение своего тысячелетнего существования Византия сталкивалась с мощными внешними культурными влияниями, исходившими из стран, находившихся на близкой ей стадии развития, — из Ирана, Египта, Сирии, Закавказья, а позднее, — латинского Запада и Древней Руси. С другой стороны, Византии приходилось вступать в разнообразные культурные контакты с народами, стоявшими на несколько или на значительно более низкой стадии развития (византийцы называли их “варварами”).

Процесс развития Византии был не прямолинейным. В нем были эпохи подъема и упадка, периоды торжества прогрессивных идей и мрачные годы господства реакционных. Но ростки нового, живого, передового прорастали рано или поздно во всех сферах жизни, во все времена. Неиссякаемым источником культуры было народное творчество. Под покровом традиций и стереотипов жило, действовало и пробивало себе дорогу новое, творческое начало.

Всю тысячелетнюю историю Византии можно условно разделить на три периода:


Сер. IV – пер. пол. VII вв. — период разложения рабовладельческого строя и становления средневекового общества.

Сер. VII – нач. XIII вв. — появление и развитие феодализма в Византии.

XII – сер. XV вв. — последний период, характеризующийся дальнейшим развитием феодализма и началом его разложения.
Первые столетия существования Византийского государства можно рассматривать как важнейший этап в формировании мировоззрения византийского общества, опиравшегося на традиции языческого эллинизма и принципы христианства. В ранней Византии новый расцвет переживает философия неоплатонизма. Появляется ряд философов-неоплатоников: Прокл, Диадох, Плотин, Псевдо-Дионисий, Ареопагит. Неоплатонизм непосредственно примыкал и сосуществовал с ранневизантийской философской мыслью. Но неоплатонизм требовал от своих приверженцев специальной философской подготовки, особого мышления, поворота мозгов. Он был элитарен, т. е. недоступен широким массам, в чем и сказалась его историческая обреченность.

Формирование христианства как философско-религиозной системы было сложным и длительным процессом. Христианство впитало в себя многие философские и религиозные учения того времени. Христианская догматика сложилась под сильным влиянием не только ближневосточных религиозных учений, иудаизма, манихейства, но и неоплатонизма. Догмат о троичности божества, один из центральных догматов христианского вероучения, — это, по существу, переосмысленная триада неоплатоников. Однако христианство, несмотря на наличие общих с манихейством и неоплатонизмом черт, принципиально отлично от манихейского дуализма и неоплатоновского монизма. Само христианство являлось не только синкретическим религиозным учением, но и синтетической философско-религиозной системой, важным компонентом которой являлись античные философские учения. Это, может быть, объясняет в некоторой степени и то, что христианство не только боролось с античной философией, но и использовала ее в своих целях. На смену непримиримости христианства со всем, что несло клеймо язычества, приходит компромисс между христианским и античным миросозерцанием. В самом неоплатонизме образовалось два течения: одно — радикальное, настроенное против христианства, другое — более умеренное. Постепенно берут верх сторонники компромисса с христианством. Происходит процесс отталкивания, обособления и одновременно сближения, слияния неоплатонической философии и христианского богословия, который завершается поглощением неоплатонизма христианством. Наиболее образованные и дальновидные христианские богословы поняли необходимость овладения всем арсеналом языческой культуры для использования ее в создании философских концепций. В трудах Василия Кесарийского, Григория Нисского и Григория Назианзина, в речах Иоанна Златоуста можно увидеть сочетание идей раннего христианства с неоплатонической философией, порой парадоксальное переплетение риторических идей с новым идейным содержанием. Такие мыслители, как Василий Кесарийский, Григорий Нисский и Григорий Назианзин, закладывают собственно фундамент византийской философии. Их философские построения уходят глубокими корнями в историю эллинского мышления. В центре их философии находится понимание бытия как совершенства, что ведет к своеобразному оправданию космоса, а следовательно, мира и человека. У Григория Нисского эта концепция порой приближается к пантеизму.

В переходную эпоху гибели рабовладельческого строя и становления феодального общества коренные сдвиги происходят во всех сферах духовной жизни Византии. Рождается новая эстетика, новая система духовных и нравственных ценностей, более соответствующая складу мышления и эмоциональным запросам средневекового человека. Патристическая литература, библейская космография, литургическая поэзия, монашеская повесть, всемирная хроника, христианская агиография, пронизанные религиозным миросозерцанием, мало-помалу овладевают умами византийского общества и приходят на смену античной культуре.

Меняется и сам человек той эпохи, его видение мира, его отношение к вселенной, природе, обществу. Создается новый, по сравнению с античностью, “образ мира”, воплощенный в особую знаковую систему символов. На смену античному представлению о героической личности, античному пониманию мира, как мира смеющихся богов и бесстрашно идущих на смерть героев, где высшее благо — ничего не бояться и ни на что не надеяться (очень симпатичная философия), приходит мир страждущего, раздираемого противоречиями, маленького, греховного человека. Он бесконечно унижен и слаб, но он верит в свое спасение в иной жизни и в этом пытается найти утешение. Христианство с небывалой интенсивностью выявляет мучительное раздвоение внутри человеческой личности. Меняется и представление человека о космосе, о времени, о пространстве, о ходе истории: на смену замкнутым историческим циклам античных писателей, приходит, обусловленное волей Бога, библейское видение поступательного движения истории ранневизантийских историков и хронистов.

В ранней Византии кристаллизуется одна из фундаментальных идей средневековья — идея союза христианской церкви и “христианской империи”.

Духовная жизнь тогдашнего общества отличается драматической напряженностью; во всех сферах знания, литературе искусстве наблюдается удивительное смешение языческих и христианских идей, образов, представлений, колоритное соединение языческой мифологии с христианской мистикой. Эпоха становления новой, средневековой культуры рождает талантливых, порой отмеченных печатью гениальности мыслителей, писателей, поэтов. Индивидуальность художника еще не растворилась в церковно-догматическом мышлении.

Коренные изменения происходят в сфере изобразительного искусства и эстетических воззрений византийского общества. Византийская эстетика развивалась на основе всей духовной культуры Византии. Она во многом опиралась на античные воззрения о сути прекрасного, однако синтезировала и переосмысливала их в духе христианской идеологии. Отличительной чертой византийской эстетики был ее глубокий спиритуализм. Отдавая предпочтение духу перед телом, она вместе с тем пыталась снять дуализм земного и небесного, божественного и человеческого, духа и плоти. Не отрицая телесной красоты, византийские мыслители прославляли красоту души, добродетель, нравственное совершенство. Большое значение для установления византийского эстетического сознания имело раннехристианское осмысление мира как прекрасного творения божественного художника. Именно поэтому красота естественная ценилась выше, чем красота, созданная руками человека, как бы “вторичная” по своему происхождению.

Византийское искусство генетически восходило к эллинистическому и восточнохристианскому художественному искусству. В ранний период в византийском искусстве как бы слились рафинированная платоничность и трепетная чувственность позднеантичного импрессионизма с наивной, порой грубоватой экспрессивностью народного искусства Востока. Эллинизм долгое время оставался главным, но не единственным источником, откуда византийские мастера черпали изящество форм, правильность пропорций, чарующую прозрачность колористической гаммы, техническое совершенство своих произведений. Но эллинизм не мог в полной мере противостоять мощному потоку восточных влияний, нахлынувших на Византию в первые столетия ее существования. В это время ощущается воздействие на византийское искусство египетских, сирийских, малазийских, иранских художественных традиций.

В IV – V вв. в искусстве Византии были еще сильны позднеантичные традиции. Если классическое античное искусство отличалось умиротворенным монизмом, если оно не знало борьбы духа и тела, а его эстетический идеал воплощал гармоническое единство телесной и духовной красоты, то уже в позднеантичном художественном творчестве намечается трагический конфликт духа и плоти. Монистическая гармония сменяется столкновением противоположных начал, “дух как бы пытается сбросить оковы телесной оболочки”. В дальнейшем византийское искусство преодолело конфликт духа и тела, его сменила спокойная созерцательность, призванная увести человека от бурь земной жизни в сверхчувственный мир чистого духа. Это “умиротворение” происходит в результате признания превосходства духовного начала над телесным, победы духа над плотью. Основной эстетической задачей византийского искусства отныне становится стремление художника воплотить в художественном образе трансцендентную идею.

В VI – VII вв. византийские художники сумели не только впитать эти многообразные влияния, но и, преодолев их, создать свой собственный стиль в искусстве. С этого времени Константинополь превращается в прославленный художественный центр средневекового мира, в “палладиум наук и искусств”. За ним следуют Равенна, Рим, Никея, Фессалоника, также ставшие средоточием византийского художественного стиля.

Расцвет византийского искусства раннего периода связан с укреплением могущества империи при Юстиниане. В Константинополе в это время воздвигаются великолепные дворцы и храмы. Непревзойденным шедевром византийского творчества стал, построенный в 30-х годах VI в., храм св. Софии. Впервые в нем была воплощена идея грандиозного центрического храма, увенчанного куполом. Блеск разноцветного мрамора, мерцание золота и драгоценной утвари, сияние множества лампад создавали иллюзию беспредельности пространства собора, превращали его в подобие макрокосмоса, символически приближали к образу Вселенной. Недаром он всегда оставался главной святыней Византии.

Другой шедевр византийской архитектуры — церковь св. Виталия в Равенне — поражает изысканностью и элегантностью архитектурных форм. Особую славу этому храму принесли его знаменитые мозаики не только церковного, но и светского характера, в частности изображения императора Юстиниана и императрицы Феодоры и их свиты. Лица Юстиниана и Феодоры наделены портретными чертами, цветовая гамма мозаик отличается полнокровной яркостью, теплотой и свежестью.

В живописи VI – VII вв. кристаллизуется специфически византийский образ, очищенный от инородных влияний. В основе его лежит опыт мастеров Востока и Запада, пришедших независимо друг от друга к созданию нового искусства, соответствующего спиритуалистическим идеалам средневекового общества. В этом искусстве появляются уже различные направления и школы. Столичная школа, например, отличалась великолепным качеством исполнения, утонченным артистизмом, живописностью и красочным разнообразием, трепетностью и переливчатостью цветов. Одним из самых совершенных произведений этой школы были мозаики в куполе церкви Успения в Никее.

Другие направления в искусстве ранней Византии, воплотившиеся в мозаиках Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра, Паренцо, знаменуют отказ византийских мастеров от античных реминисценций. Образы становятся более аскетичными, в таком искусстве уже нет места не только чувственному, но и эмоциональному моменту, зато духовность достигает необычайной силы.

Церковное богослужение превратилось в Византии, в своего рода, пышную мистерию. В полумраке сводов византийских храмов сумеречно сияло множество свечей и лампад, озарявших таинственными отблесками золото мозаик, темные лики икон, многоцветные мраморные колоннады, великолепную драгоценную утварь. Все это должно было, по замыслу церкви, затмить в душе человека эмоциональную приподнятость античной трагедии, здоровое веселье мимов, суетные волнения цирковых ристаний и даровать ему отраду в повседневности реальной жизни.

В прикладном искусстве Византии в меньшей мере, чем в архитектуре и живописи, определилась ведущая линия развития византийского искусства, отражающая становление средневекового миросозерцания. Живучесть античных традиций здесь проявлялась как в образах, так и в формах художественного выражения. Вместе с тем и сюда проникали постепенно художественные традиции народов Востока. Здесь, хотя и в меньшей мере, чем в Западной Европе, сыграло свою роль воздействие варварского мира.

Музыка занимала особое место в византийской цивилизации.

Своеобразное сочетание авторитарности и демократизма не могло не сказаться и на характере музыкальной культуры, которая представляла сложное и многоликое явление духовной жизни эпохи. В V – VII вв. происходило становление христианской литургии, развивались новые жанры вокального искусства. Музыка обретает особый гражданский статус, включается в систему репрезентации государственной власти. Особый колорит сохраняла музыка городских улиц, театральных и цирковых представлений и народных празднеств, отразившая богатейшую песенно-музыкальную практику многих народов, населявших империю. Каждый из этих видов музыки имел свой собственный эстетический и социальный смысл и в то же время, взаимодействуя, они сливались в единое и неповторимое целое. Христианство очень рано оценило особые возможности музыки как искусства универсального, и в то же время, обладающего силой массового и индивидуального психологического воздействия, и включило ее в свой культовый ритуал. Именно культовой музыке было суждено занять доминирующее положение в средневековой Византии.

В жизни широких народных масс по-прежнему огромную роль играли массовые зрелища. Правда, античный театр начинает клониться к упадку — античные трагедии и комедии все чаще заменяются выступлениями мимов, жонглеров, танцовщиков, гимнастов, укротителей диких животных. Место театра занимает ныне цирк (ипподром) с его конными ристаниями, пользующимися огромной популярностью.

Если подвести итог по первому периоду существования Византии, то можно сказать, что в этот период сформировались основные особенности византийской культуры. Прежде всего, к ним следует отнести то, что византийская культура была открыта другим культурным влияниям, получаемым извне. Но постепенно, уже в ранний период, они синтезировались главной, ведущей греко-римской культурой.

Культура ранней Византии была городской культурой. Крупные города империи, и в первую очередь Константинополь, были не только центрами ремесла и торговли, но и очагами высочайшей культуры и образованности, где сохранялось богатое наследие античности.

Борьба светской и церковной культур особенно характерна для первого периода истории Византии. В истории Византийской культуры первые века существования Византии были временем острой идеологической борьбы, столкновения противоречивых тенденций, сложных идейных коллизий, но и временем плодотворных исканий, интенсивного духовного творчества, позитивного развития науки и искусства. Это были века, когда в муках борьбы старого с новым рождалась культура будущего средневекового общества.

Во втором этапе развития культуры, который пришелся на время со второй половины VII в. до XII в., выделяют время иконоборчества — вторая четверть VIII – 40-е годы IX в., время правления императоров Македонской династии, так называемое, “Македонское возрождение”: 867 – 1056 гг., и время царствования Комнинов (“Комниновское возрождение”: 1081 – 1185 гг.).

Определяющей чертой духовной жизни империи к середине VII столетия стало безраздельное господство христианского мировоззрения. Глубокую религиозность симулировали теперь не столько догматические споры, сколько наступление ислама, которое вели арабы, вдохновляясь “священной войной” и борьбой с язычниками — славянами и проболгарами.

Еще более возросла роль церкви. Нестабильность жизненных устоев, хозяйственная и бытовая неустроенность масс населения, нищета и постоянная опасность со стороны внешнего врага обострили религиозное чувство подданных империи: утверждались дух смирения перед превратностями “мира сего”, безропотного подчинения “духовным пастырям”, безграничная вера в чудеса и знамения, в спасение через самоотречение и молитву. Стремительно увеличивалось сословие монахов, множилось число монастырей. Как никогда ранее, расцвел культ святых, в особенности поклонение известным лишь в данной местности, округе, городе; на них как на “собственных” небесных заступников возлагались все надежды.

Широкое распространение суеверий помогало церкви властвовать над умами прихожан, умножать свои богатства и упрочивать свое положение. Этому способствовало и снижение уровня грамотности населения, крайнее сужение светского знания.

Однако торжество теологии, утверждение ее господства с помощью насилия таили серьезную опасность — богословие могло оказаться бессильным перед критикой иноверцев и еретиков. Как всякая идеологическая система, христианство нуждалось в развитии. Необходимость этого осознавалась в узких кругах церковной элиты, сохранившей традиции высокой религиозной и светской образованности. Систематизация богословия становилась первейшей задачей, а для этого предстояло снова прибегнуть к духовным сокровищам античности — без ее идеалистических теорий и формальной логики новые задачи теологов были невыполнимы.

Поиски оригинальных философских и богословских решений предпринимались уже во второй половине VII в., хотя наиболее выдающиеся труды в этой сфере были созданы в следующем столетии.

Характерен, в данной связи, тот факт, что на общем фоне упадка культуры в середине VII в., в сущности лишь теология испытывала определенный подъем: этого требовали насущные интересы правящей элиты, выдаваемые за острую потребность самых широких слоев общества. Независимо оттого, что Максима Исповедника подверг гонениям сам император Констант II, теоретические искания этого теолога отвечали потребностям господствующего класса; без них, кстати говоря, было бы невозможно проявление и “Источника знания” Дамаскина.

Основой богословских построений Максима составляет идея воссоединения человека с богом (через преодоление пропасти между духовным и плотским) как воссоединение первопричины всего сущего, целого с его частью. В восхождении к духовному активную роль Максим отводил самому человеку, его свободной воле.

Иоанн Дамаскин поставил перед собой и выполнил две основные задачи: он подверг острой критике врагов правоверия (несториан, манихеев, иконоборцев) и систематизировал богословие, как миросозерцание, как особую систему идей о боге, сотворении мира и человеке, определив его место в посюстороннем и потустороннем мирах. Компиляция (в соответствии с девизом Дамаскина “Не люблю ничего своего”) на основе аристотелевской логики представляла основной метод его работы. Он использовал и естественнонаучные представления древних, но тщательно отобрал из них, как и из догматов своих предшественников-богословов, лишь то, что ни в коей мере не противоречило канонам вселенских соборов.

В сущности, творчество Дамаскина даже по средневековым меркам лишено оригинальности. Его труды сыграли крупную роль в идейной борьбе с иконоборчеством, но не потому, что содержали новые доводы в защиту традиционных представлений и религиозных обрядов, а благодаря устранению из церковных догматов противоречий, приведению их в стройную систему.

Значительный шаг вперед в развитии богословской науки, в разработке новых идей, касающихся проблем соотношения духа и материи, выражения мысли и ее восприятия, отношения бога и человека, был сделан во время ожесточенных споров между иконоборцами и иконопочитателями. Но в целом, вплоть до середины IX в., философы и богословы оставались в кругу традиционных идей позднеантичного христианства.

Идейная борьба эпохи иконоборчества, принявшая острую политическую форму, распространение павликанской ереси сделали совершенно очевидной необходимость повышения образованности духовенства и представителей высших слоев общества. В обстановке общего подъема духовной культуры новое направление в научной и философской мысли Византии обозначилось в творчестве патриарха Фотия, сделавшего больше, чем кто-либо иной до него, для возрождения и развития наук в империи. Фотий произвел новую оценку и отбор научных и литературных трудов предшествующей эпохи и современности, основываясь при этом не только на церковном вероучении, но и на соображениях рационализма и практической пользы, и стараясь посредством естественнонаучных знаний, объяснить причины природных явлений. Подъем рационалистической мысли в эпоху Фотия, сопровождающийся новым нарастанием интереса к античности, стал еще более ощутимым в XI – XII вв. Примечательно, однако, одновременно с этой тенденцией, как это весьма часто бывало в Византии, разрабатывались и углублялись сугубо мистические богословские теории. Одной из таких теорий, созданной на рубеже X – XI вв. и не получившей широкого признания в XI – XII вв., была определена крупная идейная и политическая роль в последующем: она легла в основу могущественного течения в православной церкви в XIV – XVI вв. — исихазма. Речь идет о мистике Симеона Нового Богослова, развившего тезис о возможности для человека реального единения с божеством, соединения чувственного и умственного (духовного) мира путем мистического самосозерцания, глубокого смирения и “умной молитвы”.

Еще во времена Фотия ясно обнаружились противоречия в интерпретации идеалистических концепций античности между приверженцами Аристотеля и Платона. После эпохи длительного предпочтения, отдававшегося византийскими теологами учению Аристотеля, с XI в. в развитии философской мысли наметился поворот к платонизму и неоплатонизму. Ярким представителем именно этого направления был Михаил Пселл. При всем своем преклонении перед античными мыслителями и при всей своей зависимости от цитируемых им положений классиков древности, Пселл оставался, тем не менее, весьма самобытным (“артистическим”) философом, умея, как никто другой, соединять и примирять тезисы античной философии и христианского спиритуализма, подчинять ортодоксальной догматике даже таинственные прорицания оккультных наук.

Однако сколь ни осторожны и искусны были попытки интеллектуальной византийской элиты уберечь и культивировать рационалистические элементы античной науки, острое столкновение оказалось неизбежным: пример тому — отлучение от церкви и осуждение ученика Пселла философа Иоанна Итала. Идеи Платона были загнаны в жесткие рамки теологии. Рационалистические тенденции в византийской философии воскреснут теперь не скоро, лишь в обстановке нарастающего кризиса XIII – XV вв., в особенности в условиях ожесточенной борьбы с мистиками-исихастами.

Общий упадок творческой активности в “темные века” с особой силой отразился на состоянии византийской литературы. Вульгаризация, отсутствие литературного вкуса, “темный” стиль, шаблонные характеристики и ситуации — все это утвердилось надолго как господствующие черты произведений литературы, созданных во втор. пол. VII – пер. пол. IX столетия. Подражание античным образцам уже не находило отзвука в обществе. Главным заказчиком и ценителем литературного труда стало черное духовенство. Монахи были сплошь и рядом и авторами житий. Агиография и литургическая поэзия вышли на передний план. Проповедь аскетизма, смирения, надежд на чудо и потустороннее воздаяние, воспевание религиозного подвига — главное идейное содержание литературы этого рода.

Особых высот византийская агиография достигла в IX столетии. В середине X в. около полутора сот наиболее популярных житий были обработаны и переписаны видным хронистом Симеоном Метафрастом (Логофетом). Упадок жанра обозначился в следующем: XI в., вместо наивных, но живых описаний стали господствовать сухая схема, шаблонные образы, трафаретные сцены жизни святых.

Вместе с тем житийный жанр, неизменно пользовавшийся широчайшей популярностью среди народных масс, оказывал заметное влияние на развитие византийской литературы и в X и в XI вв. Вульгаризация нередко сочеталась с яркой образностью, реалистичностью описаний, жизненностью деталей, динамизмом сюжета. Среди героев житий нередко оказывались неимущие и обиженные, совершая мученический подвиг во славу бога, они смело вступали в борьбу с сильными и богатыми, с несправедливостью, неправдой и злом. Нота гуманизма и милосердия — неотъемлемый элемент множества византийских житий.

Религиозная тематика доминировала в эту эпоху и в поэтических произведениях. Часть их непосредственно относилась к литургической поэзии (церковные песнопения, гимны), часть посвящалась, как и агиография, прославлению религиозного подвига. Так, Федор Студит стремился опоэтизировать монашеские идеалы и сам распорядок монастырской жизни.

Возрождение литературной традиции, заключавшейся в ориентации на шедевры античности и в их переосмыслении, особенно заметным стало в XI – XII вв., что сказалось на выборе и сюжетов, и жанров, и художественных форм. Как во времена античности, эпистолография, изобиловавшая реминисценциями из древней греко-римской мифологии, стала средством ярко эмоционального повествования, самовыражения автора, поднимаясь до уровня изысканной прозы. Смело заимствуются в этот период сюжеты и формы восточной и западной литературы. Осуществляются переводы и переработки с арабского и латыни. Появляются опыты поэтических сочинений на народном, разговорном языке. Впервые за всю историю Византии, начиная с IV в., оформился и стал постепенно расширяться с XII в. цикл народно-язычной литературы. Обогащение идейного и художественного содержания литературы за счет усиления народной фольклорной традиции, героического эпоса наиболее наглядно предстает в эпической поэме о Дигенисе Акрите, созданной на основе цикла народных песен в X – XI вв. Фольклорные мотивы проникают, и в возродившийся в ту пору, эллинистический любовно-приключенческий роман.

На второй период приходится также и расцвет византийской эстетики. Развитие эстетической мысли в VII – IX вв. было стимулировано борьбой вокруг культовых изображений. Иконопочитателям пришлось подытожить главные христианские концепции образа и на их основе разработать теорию соотношения образа и архетипа, прежде всего применительно к изобразительному искусству. Были изучены функции образа в духовной культуре прошлого, осуществлен сравнительный анализ образов символических и миметических (подражательных). По-новому осмыслено отношение образа к слову, поставлена проблема приоритета живописи в религиозной культуре.

Наиболее полное развитие получило в ту эпоху антикизирущее направление эстетики, ориентировавшееся на античные критерии прекрасного. Возрождался интерес к физической (телесной) красоте человека; получала новую жизнь, порицавшаяся религиозными ригористами эстетика эротизма; вновь пользовалось особым вниманием светское искусство. Новые импульсы обрела также теория символизма, особенно концепция аллегории; стало цениться садово-парковое искусство; возрождение коснулось и драматического искусства, осмыслению которого посвящались специальные труды.

В целом эстетическая мысль в Византии в VIII – XII вв. достигла, пожалуй, высшей точки своего развития, оказывая сильной влияние на художественную практику ряда других стран Европы и Азии.

Кризисные явления переходной эпохи в византийской культуре были особенно затяжными в сфере изобразительного искусства VII – IX вв., на судьбах которого сильнее, чем в других отраслях, сказалось иконоборчество. Развитие наиболее массовых, религиозных видов изобразительного искусства (иконописи и фресковой живописи) возобновилось лишь после 843 г., т. е. после победы иконопочитания. Особенность нового этапа состояла в том, что, с одной стороны, — заметно возросло воздействие античной традиции, а с другой, — все более устойчивые рамки приобретал вырабатывавшийся в ту эпоху иконографический канон с его устойчивыми нормами, касавшимися выбора сюжета, соотношения фигур, самих их поз, подбора красок, распределения светотеней и т. п. Этому канону в последующем будут строго следовать византийские художники. Создание живописного трафарета сопровождалось усилением стилизации, призванной служить целям передачи через зрительный образ не столько человеческого лика, сколько заключенной в этом образе религиозной идеи.

Достигает в тот период нового расцвета искусство цветного мозаичного изображения. В IX – XI вв. реставрировались и старые памятники. Возобновлялись мозаики и в храме св. Софии. Появились новые сюжеты, в которых находила отражение идея союза церкви с государством.

В IX – X вв. существенно обогатился и усложнился декор рукописей, богаче и разнообразней стали книжные миниатюры и орнамент. Однако подлинно новый период в развитии книжной миниатюры приходится на XI – XII вв., когда переживала расцвет константинопольская школа мастеров в этой области искусства. В ту эпоху вообще ведущую роль в живописи в целом (в иконописи, миниатюре, фреске) приобрели столичные школы, отмеченные печатью особого совершенства вкуса и техники.

В VII – VIII вв. в храмовом строительстве Византии и стран византийского культурного круга господствовала та же крестово-купольная композиция, которая возникла в VI в., и характеризовалась слабо выраженным внешним декоративным оформлением. Большое значение декор фасада приобрел в IX – X вв., когда возник и получил распространение новый архитектурный стиль. Появление нового стиля было связано с расцветом городов, усилением общественной роли церкви, изменением социального содержания самой концепции сакральной архитектуры в целом и храмового строительства в частности (храм как образ мира). Возводилось много новых храмов, строилось большое число монастырей, хотя они были, как правило, невелики по размеру.

Помимо изменений в декоративном оформлении зданий, менялись и архитектурные формы, сама композиция строений. Увеличивалось значение вертикальных линий и членений фасада, что изменило и силуэт храма. Строители все чаще прибегали к использованию узорной кирпичной кладки.

Черты нового архитектурного стиля проявились и в ряде локальных школ. Например, в Греции X – XII вв. свойственно сохранение некоторой архаичности архитектурных форм (нерасчлененность плоскости фасада, традиционные формы небольших храмов) — с дальнейшим развитием и ростом влияния нового стиля здесь также все шире использовались узорный кирпичный декор и полихромная пластика.

В VIII – XII вв. оформилось специальное музыкально-поэтическое церковное искусство. Благодаря его высоким художественным достоинствам, ослабло влияние на церковную музыку музыки фольклорной, мелодии которой ранее проникали даже в литургию. В целях еще большей изоляции музыкальных основ богослужения от внешних воздействий была проведена канонизация лаотональной системы — “октоиха” (восьмигласия). Ихосы представляли собой некие мелодические формулы. Однако музыкально-теоретические памятники позволяют заключить, что система ихосов не исключала звукорядного понимания. Наиболее популярными жанрами церковной музыки стали канон (музыкально- поэтическая композиция во время церковной службы) и тропарь (едва ли не основная ячейка византийской гимнографии). Тропари сочинялись ко всем праздникам, всем торжественным событиям и памятным датам.

Прогресс музыкального искусства привел к созданию нотного письма (нотации), а также литургических рукописных сборников, в которых фиксировались песнопения (либо только текст, либо текста с нотацией).

Общественная жизнь также не обходилась без музыки. В книге “О церемониях византийского двора” сообщается почти о 400 песнопениях. Это и песни-шествия, и песни во время конных процессий, и песни при императорском застолье, и песни-аккламации, и т. п.

С IX в. в кругах интеллектуальной элиты нарастал интерес к античной музыкальной культуре, хотя этот интерес и имел по преимуществу теоретический характер: внимание привлекала не столько сама музыка, сколько сочинения древнегреческих музыкальных теоретиков.

Как итог ко второму периоду, я хочу сказать, что Византия в это время достигла наивысшего могущества и наивысшей точки развития культуры. В общественном развитии и в эволюции культуры Византии очевидны противоречивые тенденции, обусловленные ее срединным положением между Востоком и Западом.

Третий же период (XII – XIV вв.) можно кратко охарактеризовать, как наивысшую точку развития феодализма и развал Византийской империи. Ввиду недостатка материала по данному периоду скажу лишь, что, несмотря на то, что Византия просуществовала на 1000 лет дольше Великой Римской империи, она все-таки была завоевана в XIV в. турками-сельджуками. Но, несмотря на это, Византия внесла огромный вклад в развитие мировой культуры. Ее основные принципы и направления культуры перешли к соседним государствам. Практически все время средневековая Европа развивалась на основе достижений византийской культуры. Византию можно назвать “вторым Римом”, т. к. ее вклад в развитие Европы и всего мира ничем не уступает Римской империи.

Библиографический список

Культура Византии в трех томах. Изд. НАУКА, Москва, 1984,1989 гг. [/sms]