Наш ум — непревзойденный мечтатель и прожектер
Вы когда-нибудь замечали, что все в жизни происходит немного не так, как должно бы происходить, вернее, не так, как вы себе это представляли заранее? Ну, конечно, это чувство вам знакомо. (То, что здесь имеется в виду, есть именно чувство, ощущение, а не умозаключение.) Правда, с годами оно посещает нас все реже. Постепенно мы привыкаем к жизни и отучиваемся видеть очевидное. На самом-то деле все и всегда происходит совсем не так, как мы предполагаем. Потому что наш ум, или интеллект, есть величайший лжец.
Именно в силу данного своего свойства он сделался нашим диктатором и, в конце концов, убедил нас в собственном всемогуществе. Как всякий диктатор, ум обожает дифирамбы и не брезгует приписывать себе заслуги иных областей человеческого сознания — рефлекторной, волевой, интуитивной. Его амбиции отражены даже в нашем языке. Кого, например, мы зовем безумным или сумасшедшим? Психически больного человека, у которого с умом-то как раз все обстоит нормально или даже чересчур его много.
И пусть бы себе тешился ум чужими лаврами, когда бы сам не уверовал в собственную компетентность и не брался бы подменять истинных специалистов, подобно генеральской жене, убежденной в том, что командовать дивизией способна только она. Таким образом, логический ум — один из инструментов человека — полностью поработил своего хозяина, установил над ним жесткий контроль и почти что отучил пользоваться другими инструментами, быть может, более совершенными.
Почему люди могут водить машину, выполнять физические упражнения, танцевать, даже просто ходить? Вы полагаете, благодаря интеллекту? Нет, вопреки ему; и только потому, что человеки мыслящие защитили от его посягательств какую-то часть своей рефлекторной области сознания. Представьте себе следующую ситуацию. Человек уверенно ведет автомобиль по хорошей дороге. Он опытен в этом деле, обладает завидным здоровьем, и вообще у него отличное настроение. Человек включил магнитолу и расслабился под приятную музыку. Его глаза, руки и ноги отлично справляются с машиной сами. Иначе говоря, ею управляет не ум, но сознание тела, рефлекторное сознание. И тут какой-то пустяк заставляет человека включить свой интеллект Допустим, откуда-то неожиданно выскакивает кошка прямо под колеса. Еще рефлекторно водитель жмет на тормозную педаль и круто берет руль влево. Но там — встречный автобус. К этому новому осложнению подсознание человека не готово.
Вот тут-то ум и захватывает бразды правления. Человек лихорадочно соображает, как же ему поступить. Но рефлексы при этом уже не работают, а главное, отключается интуиция. В общем, водитель крутит руль несколько раз то вправо, то влево и в результате не только не спасает кошку, но и сам с автомобилем оказывается в кювете. А ситуация вовсе не была безнадежной. Если бы водитель не начал думать, то все могло бы для него и обойтись. Конечно, и .ум в принципе способен расчетным путем найти оптимальное решение для данной ситуации. Только ему на то требуется время — допустим, час или полтора. А за этот час можно передавить не один десяток кошек и насшибать уйму фонарных столбов. В подобных случаях обычно говорят, что водитель растерялся. Растеряться, значит, опрометчиво воспользоваться интеллектом, когда выручить могут лишь интуиция и рефлексы.
Наш ум — непревзойденный мечтатель и прожектер. Строить планы, фантазировать — его любимейшее занятие, которому он готов предаваться дни и ночи напролет. При этом беспечный хозяин ума, утративший над ним контроль, превращается, по выражению знаменитого мистика XX века Ошо, или Шри Ралжниша, в «болтливую обезьяну». Дело в том, что человеческий ум создал себе достойную помощницу — речь. Ее прямая обязанность — фиксация и передача информации. Но этому нужному делу речь уделяет от силы десять процентов времени и сил. Остальные же девяносто расходуются ею на непрерывную умственную болтовню. В магической системе Карлоса Кастанеди такая болтовня называется внутренним диалогом (то есть диалогом, который люди ведут сами с собою), и одной .из первоочередных задач человека декларируется восстановление им некогда утраченной способности по собственной воле его останавливать.
Между прочим, это мало примечательное, на первый взгляд, достижение ставят во главу угла и многие индийские йогические системы (например, классическая йога Патанд-жали), и большинство буддийских, даосских и суфийских традиций. Оно и понятно. Мало того, что на бесконечную умственную болтовню и бесцельную игру воображения затрачивается уйма драгоценной психической энергии, но непрерывная работа ума вхолостую тормозит деятельность остальных центров человеческого сознания, в результате чего они постепенно атрофируются. Акцентировано рациональная сайентология, или дианетика Рона Хаббарда признает внутренний диалог результатом деятельности особых демонов «наведенных» в человеческом сознании некоторыми инграммами (инграмма — умственный образ-картинка, «запись» в подсознании момента боли), искоренить которые и берется дианетика. Клир. то есть человек, очищенный от инграмм (аналог буддийского просветленного) никогда не ведет внутреннего диалога и вообще не думает словами.
Но восстановить контроль над умом отнюдь не просто». Попробуйте хотя бы минуту ни о чем не думать. Навряд ли вам это удастся. На Востоке изобретено великое множество техник, предназначенных для развития способности контролировать ум или, как чаще говорят, для обретения умственной тишины. Как правило, все они трудоемки и мало приятны, особенно для человека Запада. Вообще, достоинством большинства восточных традиций мы считаем четкость постановки задач и целей. А недостатком — чрезмерно долгие и изнурительные пути к достижению последних. Восточный учитель мимоходом предлагает своему ученику регулярно выполнять некое монотонное действие, скажем, по четыре часа в день. А при этом дополнительно требует от него соблюдения строгой диеты и полного отказа от мирских соблазнов. И представьте, ученик следует полученным инструкциям в течение, быть может, нескольких лет. Но достигнутый им результат можно было бы получить буквально за считанные часы занятий. Правда, на Востоке не принято считаться со временем.
Только, пожалуйста, не сочтите нас какими-нибудь выжившими из ума «умофобами», стремящимся во что бы то ни стало охаять то, в чем отказано самим. Поверьте, «крыша» у нас на месте. Но чтобы, как говорится, не вводить читателя в соблазн, остановимся теперь на полезных свойствах ума. Оставим в стороне всевозможные расчеты и технические решения, благодаря которым летают в космос ракеты, и производят электричество атомные станции. Заслуги интеллекта в данной области неоспоримы. Но все это — сферы его профессиональной специализации. Нас же более интересует, каков он, так сказать, в быту — для чего в обычной жизни нужен ум, и как он «работает». Чтобы это выяснить, мы должны хотя бы схематически представлять себе некоторые другие функции сознания, относящиеся к нашему телу.
Человека составляет множество относительно автономных разумных систем. Во-первых, существует «разум» клеток, благодаря которому происходит, например, обмен веществ в организме. Во-вторых, деятельностью внутренних органов, желез секреции, кровообращением и т.п. заведует также свой «разум». В-третьих, наши безусловные рефлексы контролируются особой разумной частью сознания, точнее, подсознания. Деятельность этих трех систем обычно называют бессознательной — именно потому, что она находится вне контроля ума. Между прочим, некоторым людям все-таки удается подчинять ее своей воле. Несколько позже этому попробуем научиться — хотя бы отчасти — и мы.
Наконец, существует область так называемых условных рефлексов. Это — великое царство привычек, предпочтений, умений и навыков, приобретенных нами в жизни. П.Д.Успенский, ученик знаменитого мистика первой половины ХХ-го столетия таинственного Г.И.Гурджиева, назвал эту область сознания механической и включил ее, наряду с тремя другими, в свою известную систему.
Теперь мы должны выяснить, каковы отношения между механическим сознанием и умом. Вопрос сложный, но очень важный, а значит, будьте внимательны. В подавляющем большинстве случаев реальной жизни в процессе формирования условных рефлексов ум либо вообще не задействован, либо участвует в нем только косвенно, не напрямую. И это — большая беда современного человека; именно поэтому последний не может быть тем, кем хочет.
Обычный путь введения программы в механический центр — это многократное повторение какого-либо действия, в конце концов формирующее навык или привычку. К примеру, именно таким образом на теннисном корте вы отрабатываете подачу или за роялем разучиваете прелюд Шопена. Причем в этих случаях ум хотя бы задает начальный толчок: ведь это именно он решил, что вы должны научиться сносно держать ракетку или играть на фортепьяно. Но зачастую ум вообще не участвует в выработке рефлекса — все происходит случайно; как правило, именно так и создаются наши вредные или просто не нужные привычки.
