Политрук А. Кирпичников: ухо к земле! - война 1941 - 1945
Как ни старались разведчики полка, им не удалось полностью раскрыть огневую систему укрепленного района. Железобетонные доты все еще не были обнаружены. А враг с каждым днем все усиливал и усиливал огонь. Все новые и новые точки приводились в действие. Теперь простреливалась вся лощина.
Заговорила и артиллерия врага - снаряды ложились в роще "Зуб" - там, где закопался в землю полк. Сюда же долетали и мины. Все труднее становилось работать разведчикам. Мешала делу и разобщенность их действий. Тогда командование полка решило создать особую разведывательную роту.
Это было глубокой декабрьской ночью. Меня неожиданно вызвал к себе комиссар полка тов. Поршаков. У комиссара я застал лейтенанта Жгута и старшего лейтенанта Квашу.
- Вот и Кирпичников. Отлично! - увидев меня, сказал комиссар и сразу же приступил к делу.
Нам поручалось формирование разведывательной роты. Тов. Жгут назначался начальником разведки, тов. Кваша - командиром роты, а я - политическим руководителем. Задание: в кратчайший срок обнаружить все доты, артиллерийские позиции, укрытия пехоты, выявить всю систему огня укрепленного района.
- Есть! - ответили мы комиссару.
Всю ночь просидели мы над планом нашей будущей работы. Прежде всего договорились о составе роты. У нас должны быть крепкие, выносливые бойцы. Никаких кашлюнов, т. е. людей, хотя бы в малой степени подверженных простуде. Разведчик - он же сапер. Каждому разведчику - ножницы, взрывчатку. Разведчик должен обладать к тому же чутким ухом, уметь надежно замаскироваться, вовремя донести о результатах наблюдения.
Затем мы договорились о характере и порядке действий. Во-первых, круглосуточное наблюдение завеем укрепленным районом, как из расположения полка, так и с территории противника. Во-вторых, "разведка флангом": обманывая, дезориентируя противника, по одному из его флангов бьет наша артиллерия, а на другом фланге в это время работает разведка. В-третьих, надо как можно глубже проникать на территорию укрепленного района.
Прошли сутки - рота была создана.
Разведка укрепленного района началась. Отважные разведчики ползком пересекали лощину, переползали надолбы, проволочные заграждения, углублялись далеко на территорию врага. Опасность поджидала их на каждом шагу. Командир взвода Тишкин полдня пролежал недалеко от огневой позиции вражеского миномета. Командир отделения Ефимов с утра до ночи пролежал в 40-градусный мороз вблизи огневой точки, не шевелясь, без единого движения, чтобы не выдать себя. Красноармеец Рябков провалился в глубокую яму. Оказалось, что он попал в замаскированный ход сообщения, ведущий к высоте 65,5.
Вместо "потолка" - сетка, на сетке - листы бумаги, а поверх снег.
Однажды, когда наши артиллеристы посылали снаряд за снарядом на рощу "Молоток", отвлекая внимание противника от действий разведки на левом фланге, командир отделения тов. Парменов забрался на возвышенность "Язык", метрах в шестистах от высоты 65,5 и залег на холме в снегу. Противник активно отвечал на действия наших артиллеристов. В воздухе свистели мины, с гулом проносились снаряды, пули беспрестанно повизгивали, дзинькали над головой. Смелый разведчик, все глубже и глубже зарываясь в снег, добрался до грунта.
Неожиданно он почувствовал под собой какие-то толчки. Насторожился, приложил к земле ухо. Земля протяжно гудела и через короткие промежутки вздрагивала от мощного удара изнутри. Парменов сообразил: под землей - пушки. Артиллерийское сооружение. Дот!
Сердце разведчика учащенно забилось. Хотелось тотчас же доложить об этом командованию, но герой-разведчик понял, что именно теперь, вот в эти минуты, когда он постиг тайну дота, он обязан во что бы то ни стало уберечься от пуль, чтобы не унести с собой в могилу эту тайну. Выдержка и спокойствие! Разведчику не положено волноваться.
Спустилась ночь. Артиллерийская стрельба все еще продолжалась. Еще явственнее ощущал Парменов толчки под собой и протяжный, певучий гул. Так мог гудеть только бетон. Да" все ясно. Дот! Железобетонный артиллерийский дот... Теперь пора домой, в полк, к командованию...
Но прежде чем ползти домой, Парменов еще с полчаса наблюдал в темноте за возвышенностью, на которой лежал, прикинул ее размеры, запомнил опознавательные знаки - пень и елочку. Потом, стараясь не произвести ни малейшего шума, спустился с возвышенности и пополз.
Часов в одиннадцать ночи раскрасневшийся Парменов, отряхиваясь от снега, пришел к нам на командный пункт. Обо всем доложил. Мы обняли замечательного разведчика. Лейтенант Жгут пошел доложить командиру полка. Майор Рослый приказал артиллеристам разрыть возвышенность, найти и разрушить подземную крепость врага.
На другой день, когда взошло солнце и наблюдатели засекли стереотрубами опознавательные знаки - пень и елочку, - артиллеристы полка открыли сокрушительный огонь по возвышенности "Язык", на которой лежал вчера герой-разведчик. Снаряды ложились точно в цель. Вся возвышенность опоясалась столбами разрывов. В воздух вздымались камни, земля, клубы черного дыма. Вокруг почернел снег.
С полудня артиллеристы усилили огонь. С каждым разрывом снаряда все ниже и ниже становилась возвышенность, а к вечеру из развороченной земли показался уже и угол дота, острый, как нос линкора.
Еще два дня разрывали артиллеристы возвышенность "Язык", - и вот железобетонное артиллерийское укрытие врага встало перед нами, как на картинке.
"Ухо к земле! Слушать землю!" - вот о чем мы говорили теперь нашим разведчикам. И это сразу дало большие результаты. По звуку шагов, по стуку винтовок о мерзлую землю мы разведывали заснеженные финские траншеи, землянки, скрытые ходы к дотам, а затем и самые доты. Всего перед фронтом нашей 123-й дивизии было восемь железобетонных крепостей, оснащенных пушками и пулеметами, с подземными казематами, с отепленными и освещенными электричеством тоннелями.
Крепко, по-боевому работали артиллеристы. Сносилась высота 65,5, сносились возвышенности слева, сносился и холм у рощи "Молоток". С каждым днем все больше и больше обнажались железобетонные крепости врага. Вот явственно выступили из развороченной земли серые квадраты дотов на высоте 65,5, вот уже видны черные стальные плиты, вделанные в бетон передних стен, вот открылись длинные щели амбразур, - и доты обнажены, вырыты из земли. Теперь они перед нами, как на ладони!
