Быстрый сон с его парадоксами
Быстрый сон с его парадоксами настолько приковал к себе внимание исследователей, что серьезное изучение медленного сна началось только в шестидесятых годах. Толчком к этому послужил один странный факт. Однажды добровольцев несколько ночей подряд лишали утреннего быстрого сна. В восстановительную ночь экспериментаторы с удивлением обнаружили, что взять реванш желает не быстрый сон, а дельта-сон.
Эксперименты также показали, что в 75-80% случаев люди разговаривают в медленном сне и лишь в 20-25% случаев — в быстром, причем у тех, кто любит поговорить во сне, «мысли» медленной фазы как две капли воды похожи на сновидения. «Мысли» и разговоры больше тяготеют к стадии сонных веретен.
Зато дельта-сон — собственность сомнамбул: если бы у героини рассказа Моруа были прикреплены к голове электроды, соединенные по радио с электроэнцефалографом, тот зарегистрировал бы в разгар прогулки либо дельта-волны, либо альфа-ритм, но альфа-ритм особый, не подавляемый никакими внешними раздражениями, неисчезающий даже при открытых глазах, альфа-ритм гипнотического состояния.
В последнее время все факты, связанные с медленным сном, были подвергнуты систематическому анализу. В основном, это были отчеты о пробуждениях из разных стадий сна. Выяснилось, что в 64% пробуждений были получены недвусмысленные отчеты о психических переживаниях и большинство этих переживаний вызвано было все-таки не размышлениями, а сновидениями, хотя образы этих сновидений были менее четкими и яркими, чем образы быстрого сна, и более реалистическими. Чаще всего сны снились в стадии сонных веретен, но иногда они посещали людей и в дельта-сне, особенно если дело уже клонилось к утру.
Многое говорило за то, что содержательная сторона мыслительной активности в медленном сне тесно связана со сновидениями в быстром. Некоторые темы, особенно ярко звучащие в сновидениях во время быстрого сна, повторяются и как бы разрабатываются дальше в медленном сне.
Может быть, отчеты при пробуждении из медленного сна отражают всего лишь воспоминания о том, что было в быстром? Ну и что же? Разве наши сновидения в быстром сне не связаны с тем, что мы переживаем в бодрствовании? Хотя сон и бодрствование взаимосвязаны, мы прекрасно отличаем их друг от друга; у быстрого и медленного сна различий, быть может, не намного меньше.
Сопоставляя содержание разговоров во сне с отчетами, полученными сразу же вслед за этими разговорами, исследователи увидели такую, например, разницу между быстрым и медленным сном — в первом совпадение было максимальным, во втором, вернее, в глубоких его стадиях, минимальным. Между тем в обоих случаях люди говорили, что видели сны. Это означает, что сновидения в медленном сне протекают при других условиях, нежели сновидения в быстром. Чем ближе к утру, тем больше разговоры в медленном сне согласуются с отчетами, и тут уж дело, конечно, не обходится без прямого влияния предшествующего быстрого сна.
В последние годы было установлено много тонких связей между данными полиграфической записи, особенностями психической деятельности в различных фазах сна и свойствами личности. Выяснилось, например, что у кого в жизни воображение небогатое, тот при пробуждении из медленного сна рассказывает не о «мыслях», а о самых настоящих сновидениях — справедливость торжествует хотя бы во сне!
Наши наблюдения показывают, что у лиц, страдающих расстройствами сна и разбуженных во время медленного сна, в первом цикле «медленный сон — быстрый сон» количество содержательных отчетов больше, чем у здоровых людей; при пробуждении же из быстрого сна их отчеты более скудны.
Для общего состояния человека в течение дня небезразлично, когда его разбудят. После принудительного пробуждения из быстрого сна человек чувствует себя намного лучше, чем после пробуждения из стадии сонных веретен. Возможно, те случаи, когда мы «встаем не с той ноги», как раз связаны с пробуждением из медленного сна.
Можно проспать дольше, но чувствовать себя хуже, если проснешься неудачно. Объяснение тут может быть такое: электрографические циклы сна отражают нейрохимические циклы, и их незавершенность во сне, возможно, неблагоприятно сказывается на работоспособности мозга в период бодрствования и на нашем общем эмоциональном состоянии.
Все эти факты и соображения не должны внушать нам, что быстрый и медленный сон — это антагонисты. Между ними существует прочная взаимосвязь, и если мы поймем ее сущность, мы поймем до конца и сущность психической деятельности в медленном сне. Прежде всего эта взаимосвязь угадывается на границе фаз, там, где дельта-сон на несколько мгновений уступает место переходной фазе, чтобы потом превратиться в быстрый.
В опытах на животных и на человеке установлено, что электрическая стимуляция ретикулярной формации вызывает быстрый сон лишь на фоне медленного и что подавление медленного сна ведет к подавлению и быстрого. Фогель указывает на то, что норадреналин, являющийся медиатором быстрого сна, синтезируется вовремя медленного, а Жуве — на то, что при разрушении ядер шва, содержащих серотонин, страдают оба сна. За этими взаимосвязями и взаимозависимостями угадывается какой-то непрерывный психический процесс.
Всем людям в быстром сне снятся сны. У большинства людей стадии дремоты и сонных веретен наполнены «мыслями», а иногда и сновидениями. Если не брать в расчет такую экзотику, как сомнамбулизм, особняком стоит только дельта-сон (стадии III и IV медленного сна). В 70% случаев люди, разбуженные в дельта-сне, какую бы то ни было психическую деятельность отрицают. Но отрицает же половина людей свои бесспорные сновидения. И те не помнят ничего, и эти тоже не помнят. Может такое быть? Вполне!
Весьма красноречива динамика вегетативных явлений. Наши сотрудники B.C. Ротенберг и Н.Н. Яхно нашли, что у здоровых людей характерное для засыпания уменьшение частоты пульса доходит лишь до конца стадии сонных веретен. С переходом к дельта-сну сердце начинает биться все чаще и чаще, и к концу медленного сна эта частота достигает предела. Сходную динамику обнаруживает и кожно-гальваническая реакция — едва ли не самый главный показатель эмоциональной активности.
В состоянии нормального бодрствования у здоровых людей она выражена не очень резко. В стадии сонных веретен она исчезает. Появляется она снова, когда человек погружается в глубокий сон. В IV стадии она уже не прекращается ни на секунду. Разыгрывается целая эмоциональная буря. Сцена переменилась; идет быстрый сон.
Кожно-гальваническая реакция тоже на сцене, но появляется она лишь время от времени, в основном с резкой вспышкой быстрых движений глаз. Если человека разбудить после этой вспышки, он расскажет об эмоционально насыщенном сновидении. Насчет быстрого сна все понятно, но почему кожно-гальваническая реакция больше всего предпочитает все-таки дельта-сон?
