6 июля меня вызвал с борисовского направления маршал С. К. Тимошенко

6 июля меня вызвал с борисовского направления маршал С. К. Тимошенко. Встретились мы на перекрестке дорог севернее Орши. Кроме нас, были еще генерал-лейтенант П. А. Курочкин и помощник командующего войсками по бронетанковым силам генерал-майор танковых войск А. В. Борзиков. [28 - Генерал-майор танковых войск Арсений Васильевич Борзиков родился в 1900 г. Член КПСС с 1920 г. В Красной Армии с 1919 г. Участник Гражданской войны.

Перед Великой Отечественной войной командовал танковой бригадой, был командиром танковой дивизии, начальником Управления боевой подготовки автобронетанковых войск, помощником Главкома Западного направления, начальником Ленинградских Краснознаменных бронетанковых курсов усовершенствования начсостава Красной Армии. Умер 7 июля 1943 г.]

Здесь же за обочиной дороги, в кустах, мы коротко обсудили создавшееся на фронте положение, я информировал присутствовавших о боях на борисовском направлении. Обстановка была тяжелой, но все же ободряющей: мы к этому времени уже образовали фронт. Правда, не плотный, но все-таки фронт. Наши армии к этому времени имели по 30-40 % состава своих войск на рубеже вновь образованного фронта, и даже подошли 5-й и 7-й механизированные корпуса.

Противник все время рвался вперед и стремился помешать образованию нового фронта. С этой целью особенно активно двигались вперед подвижные группы Гудериана и Гота, поддержанные массированными ударами авиации.

К 4 июля 3-я танковая группа Гота вышла в район Лепель, Улла, Полоцк. Одновременно часть сил 2-й танковой группы Гудериана прорвалась в район Быхова. Оба эти обстоятельства, в первую очередь успех 3-й танковой группы, создали серьезную угрозу всему правому крылу фронта, особенно 22-й армии, которая в это время еще не завершила развертывания.
В тот же день, 4 июля, позиции 22-й армии были атакованы 19-й танковой дивизией северо-западнее Полоцка, 18-й моторизованной дивизией - в районе Полоцка и 20-й танковой дивизией - в районе Уллы.

Две танковые дивизии - 20-я и 7-я, заняв Лепель и Чашники, наступали на Витебск, нацеливаясь в стык наших 22-й и 20-й армий.
В то же время танковая дивизия из 2-й танковой группы Гудериана, прорвавшаяся к Днепру в районе Быхова, вела бой за переправы, стремясь обеспечить развитие наступления танковым корпусам группы: 24-му - на Славгород (Пропойск), 46-му - на Горки, Починок, Ельню, 47-му - на Смоленск.
В этой обстановке командующий фронтом определил, что главной угрозой для войск фронта являлась 3-я танковая группа Гота, наступавшая из района Лепель, Полоцк в направлении Витебска и севернее.

С этим выводом все мы были согласны, но в качестве ответа на эту угрозу мне представлялось наиболее целесообразным нанесение короткого удара при вклинении противника в нашу оборону. Я считал, что нанесение глубокого контрудара механизированными корпусами далеко за пределами нашей обороны, при котором была неизбежна их изоляция от других войск, отсутствие прикрытия с воздуха с помощью авиации и зенитной артиллерии и поддержки со стороны пехоты и артиллерии, едва ли приведет к успеху. Это не значит, конечно, что я вообще отрицал правомерность глубоких действий крупных механизированных войск, но в то время необходимо было строго учитывать специфические условия обстановки.

В соответствии с указанием Ставки маршал Тимошенко отдал приказ войскам, с содержанием которого он и познакомил меня. Суть приказа сводилась к следующему: прочно оборонять линию Полоцкого укрепленного района, рубеж р. Западная Двина, Сенно, Орша и далее по р. Днепр, не допустить прорыва противника в северном и восточном направлениях. [29 - Архив МО СССР, ф. 208, оп. 70438, д. 1, л. 9.]
22-я армия получила задачу оборонять Полоцкий укрепленный рубеж и рубеж по р. Западная Двина до Бешенковичей включительно; 20-я армия - оборонять Бешенковичи, Шклов; 21-я армия - Могилев, Быхов, Лоев.

Командующему 20-й армией П. А. Курочкину была поставлена задача уничтожить главную группировку противника, наступающую из района Лепеля. С этой целью 5-му и 7-му механизированным корпусам было приказано нанести контрудар из района севернее Орши в направлении Сенно, а затем развить наступление на Лепель и Кубличи во фланг наступавшим на Витебск войскам противника.

Окончательное решение командующего фронтом было сформулировано следующим образом: «Прочно удерживая рубежи р. Зап. Двина, Днепр, с утра 6.7.41 г. перейти в решительное наступление для уничтожения лепельской группировки противника». [30 - Архив МО СССР, ф. 208, оп. 10169, д. 1, л. 140.]
Идея этого решения не соответствовала наметкам тех контрмероприятий, которые я предлагал осуществить, но время было не такое, чтобы оспаривать приказ старшего начальника.

Глубина ударов была определена для 5-го корпуса до 140 км (из района Высокое, ст. Осиновка на Сенно, Лепель) и для 7-го - до 130 км (из района Рудня, ст. Крынки на Бешенковичи, Лепель). Глубина последующей задачи корпусов достигала 200 км.

Механизированные корпуса, предназначенные для контрудара, были в основном укомплектованы. Каждый из корпусов имел свыше 700 танков. Однако современных танков (KB, Т-34) было очень мало. Подавляющее большинство составляли машины устаревших конструкций (БТ-7 и Т-26). У противника насчитывалось до 1000 танков лучших конструкций под командованием имевших большой боевой опыт немецких танковых командиров. Основная беда, однако, состояла в том, что нашим корпусам предстояло действовать, по существу, без всякого авиационного обеспечения (в распоряжении Западного фронта было всего 55-65 исправных самолетов-истребителей).

Идея контрудара, подсказанная Ставкой, шла вразрез с теми мероприятиями, которые намечались до вступления Тимошенко в командование фронтом. В той обстановке целесообразно было бы сосредоточить 5-й и 7-й корпуса в треугольнике Смоленск - Витебск - Орша, чтобы использовать их для нанесения контрудара в случае прорыва противником нашей обороны, созданной на линии Витебск - Орша.

Эта наметка была известна товарищу Тимошенко, но он по рекомендации Ставки принял другое решение. Дело в том, что в указанном направлении вводить в бой недостаточно подготовленные механизированные корпуса было рискованно. Нам нужно было особенно экономно расходовать свои силы, а не выбрасывать их вперед в лесистый и болотистый район без поддержки авиации и пехоты на 30-40 км за линию обороны, созданной нами.

При подавляющем господстве авиации противника и отсутствии данных о намерениях и силах врага выдвижение корпусов было связано с риском их окружения и уничтожения. Эффект же от этих действий ни в коей мере не мог окупить их потери.

К тому же управление боем подготовлено не было, а предоставленные сами себе, они могли быть расчленены сильным врагом. Неблагополучно обстояло дело с подвозом боеприпасов и продовольствия. Корпусам предстояло решать очень трудную задачу.