Cитуации общения
Одинцова сидела, прислонясь к спинке кресла, и, положив руку на руку, слушала Базарова. Он говорил, против обыкновения, довольно много и явно старался занять свою собеседницу, что опять удивило Аркадия. <...>
Он ожидал, что Базаров заговорит с Одинцовой, как с женщиной умною, о своих убеждениях и воззрениях: она же сама изъявила желание послушать человека, «который имеет смелость ничему не верить», но вместо того Базаров толковал о медицине, гомеопатии, о ботанике. Оказалось, что Одинцова не теряла времени в уединении: она прочла нескольких хороших книг и выражалась правильным русским языком. Она навела речь на музыку, но, заметив, что Базаров не признает искусства, потихоньку возвратилась к ботанике, хотя Аркадий и пустился было толковать о значении народных мелодий. <...> Часа три с лишком длилась беседа, неторопливая, разнообразная и живая.
Задание 2. Скажите, почему Одинцова, заговорив о музыке, вдруг возвратилась к разговору о ботанике?
Приведенный отрывок из романа свидетельствует о том, что успех общения зависит от того, насколько удачно выбрана тема разговора, насколько в ней заинтересованы собеседники.
Именно так поступал отец Аркадия - Николай Петрович Кирсанов, когда все собирались за обеденным столом.
Во время обедов и ужинов он старался направлять речь на физику, геологию или химию, так как все другие предметы, даже хозяйственные, не говоря уже о политических, могли повести если не к столкновениям, то к взаимному неудовольствию.
А вот еще одна ситуация.Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком. «Ну, - говорил он ему, - излагай свои воззрения на жизнь, братец: ведь в вас, говорят, сила и будущность России, от вас начнется новая эпоха в истории, - вы нам дадите и, язык настоящий и законы». Мужик либо не отвечал ничего, либо произносил слова вроде следующих: «А мы могим... Тоже, потому, значит... какой положен у нас, примерно, предел». - «Ты мне растолкуй, что такое есть ваш мир? - перебивал его Базаров, - и тот ли это самый мир, что на трех рыбах стоит?»
- Это, батюшка, земля стоит на трех рыбах, - успокоительно, с патриархально-добродушною певучестью, объяснял мужик. - а против нашего, то есть, миру, известно, господская воля; потому вы наши отцы, А чем строже барин взыщет, тем милее мужику.
Выслушав подобную речь, Базаров однажды презрительно пожал плечами и отвернулся, а мужик побрел восвояси.
- О чем толковал? - спросил у него другой мужик средних лет и угрюмого вида, издали, с порога своей избы, присутствовавший при беседе с Базаровым. - О недоимке, что ль?
- Какое о недоимке, братец ты кой! - отвечал первый мужик, и в голосе его уже не было следа патриархальной певучести, а, напротив, слышалась какая-то небрежная суровость, - так, болтал кое-что; язык почесать захотелось. Известно, барин, разве он что понимает?
- Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах.
Задание 3. Скажите, получился ли разговор у Базарова с мужиком? Если нет, то почему?
Базаров и мужик при общении использовали русский язык, но не понимали друг друга. Это объясняется тем, что национальный русский язык - явление сложное.
Высшая его форма - литературный язык, которым владеют люди, получившие образование. Затем, как средство общения в среде недостаточно грамотных людей, преимущественно жителей городов, используется просторечие, а в сельской местности, особенно в деревнях, - различные диалекты. Существуют еще жаргоны. Есть профессиональные жаргоны, молодежные (школьный, студенческий), жаргон воровской, тюремный.
Речь Базарова строится по нормам литературного языка, в ней встречаются отвлеченные, книжные слова, непонятные собеседнику: воззрение, будущность, излагать, эпоха, история, закон. Базаров употребляет слово мир в значении «земной шар, Земля», а мужик толкует его по-своему. Ему известно только одно значение - «община, общество крестьян». Не поняв Базарова, он не знает, что отвечать. Его первая реплика сбивчива, состоит почти из одних вводных слов, местоимений, союзов. Ответ же на второй вопрос более осмыслен, но он строится как бы по пословице: «Я ему про Фому, а он мне про Ерему».
Когда же заговорили два мужика, то они сразу нашли общий язык, и не только потому, что объяснялись на знакомом деревенском просторечии или местном диалекте, но и потому, что они одинаково мыслили, их волновали одни и те же вопросы.
Обратим внимание еще на одно условие. Но прежде процитируем вновь И.С. Тургенева:
Рудин слушал, покуривая папироску, и молчал, лишь изредка вставлял в речь разболтавшейся барыни небольшие замечания. Он умел и любил говорить; вести разговор было не по нем, но он умел также слушать. Всякий, кого он только не запугивал сначала, доверчиво распускался в его присутствии: так охотно и одобрительно следил он за нитью чужого рассказа.
Вот что важно: Рудин умел слушать, к тому же слушать «охотно и одобрительно». Уметь слушать, как и уметь говорить, - тоже искусство, которому надо учиться.