Где находиться камень Бенбен?
Если взглянуть на карту района, где расположены Мемфис и Гелиополь, то можно увидеть, что Гелиополь времен постройки пирамид Гизе и обелиска Сесостриса (Сенусерта) I (последний – ок. 1970 года до н. э.) стоит на линии [419] , которая тянется с юго-восточного утла поля пирамид Гизе.
На это обстоятельство обратил мое внимание в письме, написанном в 1986 году, доктор Герхард Хаени из Швейцарского института археологии в Каире. Он выразил мнение, что такая ориентация не случайна и эта линия шла к обелиску в Гелиополе. Он предположил также,, что обелиск заменил собой более раннюю конструкцию [420] .
В самом деле, обелиск Сесостриса I заменил собой более раннее сооружение, которое имело мистическое значение. В том месте, где в наши дни стоит обелиск, когда-то располагался Храм Феникса. И в этом храме хранился священный камень Бенбен. Сесострис I, восстановивший священный город Гелиополь, утверждал, что его обелиск заменил собой камень Бенбен – возможно, по причине его утраты – поскольку фараон повелел нанести на стеле Гелиополя: «Моя Красота должна быть поминаема в Его Доме, Мое Имя – это Бенбен…» [421]
Этим Сесострис сообщал, что пирамидион на верхушке его обелиска воскрешает Дом (или Храм), где когда-то находился первоначальный камень Бенбен. Джеймс Брестед говорит нам, что «этот объект являлся священным, по крайней мере, с середины третьего тысячелетия до н. э., хотя, без сомнения, и был намного старше» [422] . Ученый добавляет: «Обелиск представлял собой просто пирамиду на высоком основании» [423] . У нас сразу возникает множество вопросов. Кто был Сесострис I?
Почему отметил место, где находился камень Бенбен, обелиском? И куда исчез настоящий камень Бенбен? Для того, чтобы получить ответы на эти вопросы, нам придется обратиться к истории Древнего Египта, эпохи, наступившей после Древнего царства.
В правление Аменемхета I (ок. 1990 года до н. э.), отца Сесостриса I, страна пережила немало политических и социальных потрясений. Такой вывод можно сделать из несколько хорошо сохранившихся текстов на папирусах, в одном из которых Аменемхет I дает своему сыну совет в духе Макиавелли:
«Слушай, что я скажу тебе, поскольку ты будешь царем на земле… ожесточи свое сердце против всех подданных; народ поклоняется тому, кого боится; не приближай к себе ни одного; не помещай в свое сердце даже брата; не имей друга; не становись близким ни с кем… поскольку любой человек в тяжелые дни оставляется другими. Я подавал нищим, я кормил сирот… но те, кто ел из моих рук, стали мятежниками…» [424]
Но ужасающий пессимизм, похоже, смягчается мессианской надеждой на возвращение «Великого царя», выраженной в единственной надписи, сделанной в правление Аменемхета I [425] . Текст известен египтологам как «предостережение египетского мудреца Ипувера», который, без сомнения, был жрецом Гелиополя. Это горестная жалоба мудреца-священника, который видит большое смятение при дворе и в стране.
Возможно, то было время полного хаоса, поскольку каждый мог войти в храмы, некогда тщательно охранявшиеся жрецами; священные надписи портились; на храмы устраивались целые набеги [426] . Похоже, что текст описывает последствия переворот с хаосом и убийствами, которые за ним обычно следуют:
«Правители земель разбежались… брат убивает брата, сыновья поднимают руки на матерей. Что же надо сделать?» [427]
Этот мудрец-священник, очевидно, задает свой вопрос растерявшемуся царскому двору, который, вероятно, представлял собой чрезвычайный совет [428] . Ипувер единственный нашел мужество говорить правду:
«Районы Египта опустошены… каждый человек говорит. „Мы не знаем, что происходит со страной…“ гражданская война… что значат богатства, если за них нечего взять?… скорбь охватывает меня при мысли о нищете в нынешние времена».
Его слова о великой мессианской надежде, по-видимому, относятся к сыну старого Аменемхета I, который потерял контроль над своим народом и своей страной. Ипувер взывает к восстановлению священных ритуалов в полной мере и вспоминает о времени «идеальных царей», которые правили в Египте справедливо и мирно:
«Вспомни… говорили, что он – пастух всех людей. В его сердце нет зла… Где он сегодня? Не заснул ли он случайно? Не видно его могущества…»
Ипувер делает странный намек на нечто, «скрытое» в пирамиде, и высказывает опасения, что это «нечто» исчезло: «То, что пирамида скрывала, стало пустым…» Что бы пирамида ни скрывала, это «скрытое» имело большое значение, поскольку Ипувер счел необходимым предупредить о своих опасениях царский двор. И, возможно, осуществляя мессианскую надежду Ипувера, Сесострис I поставил высокий обелиск дня того, чтобы отметить место, где некогда находилась самая «священная» из пирамид, камень Бенбен. Очевидно, знание о том, что было скрыто в Великой пирамиде, позднее утратилось. Когда много столетий спустя вход в пирамиду размуровали по указанию халифа аль-Мамуна, там ничего не было обнаружено.
Видимо, гениальный архитектор, создавший Великую пирамиду, считал, что надежно скрыл в толще каменного гиганта то, что намеревался спрятать навсегда. Он не мог подозревать, что многие годы спустя появятся роботы.
