Алхимия и медицина средневековья

Если Агриппа является олицетворением одного из обличий мага эпохи Возрождения, то другое его обличье воплощено в не менее выдающейся личности – Ауреоле Филиппе Теофрасте Парацельсе Бомбасте фон Гогенгейме, больше известном как просто Парацельс. У них с Агриппой было схожее мировоззрение, общие ценности, такие же герметические представления, однако трудно себе представить две более непохожие друг на друга личности.

Если Агриппа был неприветливым, высокомерным, заносчивым, замкнутым и загадочным, то Парацельс отличался буйным темпераментом, общительностью, веселостью, склонностью к проявлению как необузданного гнева, так и привычек, напоминающих о Рабле или о шекспировском Фальстафе. Парацельс родился в 1493 году – через семь лет после Агриппы – на склонах Альп к югу от Цюриха. Умер он в 1541 году через шесть лет после Агриппы. Его отец был незаконнорожденным сыном опального швабского дворянина, бывшего командира тевтонских рыцарей, лишившегося как поместий, так и репутации.

Получивший медицинское образование старший Гогенгейм хотел, чтобы сын пошел по его стопам, и Парацельс начал изучать медицину. В 1509 году в возрасте шестнадцати лет он поступил в университет Базеля. В 1513 году он покинул стены университета и отправился в путешествие, которое продлилось у него всю жизнь. В Эрфурте он познакомился с другом Пико делла Мирандолы Руфом Муцианом и поступил к нему в ученики. В 1516 году, незадолго до смерти Тритемия, Парацельс, как и гриппа, состоял учеником аббата-герметика.

 Отличавшийся прямотой и агрессивностью, Парацельс быстро поссорился с медицинскими светилами своей эпохи и большую часть жизни был вынужден не только пропагандировать свои идеи, но и бороться с традиционными предрассудками влиятельных медицинских кругов. «Я задаю себе вопрос: как бы я мог научиться искусству медицины, если бы на земле не было ни одного учителя? Не существует иного способа, кроме как обратиться к великой книге природы, написанной рукой Господа».

 Книги Агриппы отличаются взвешенностью, беспристрастностью, отстраненностью и нередко стремлением держаться в тени. Парацельс же, наоборот, был в своих работах высокомерен, высокопарен, категоричен и претендовал на непогрешимость, а его эгоизм не знал границ. Без всякого намека на скромность или внешние приличия он критиковал взгляды на медицину Аристотеля, Галена и Авиценны, открыто заявляя о своем превосходстве над ними-.

 «Я… Парацельс, утверждаю, что милостью Божией философский эликсир искали многими способами, и все эти попытки окончились одинаково. Гермес Трижды Величайший подошел к решению этой задачи своим способом… Каждый из них немного продвинулся в своем методе, но все они пришли к одному финалу. На этот раз я… наделенный Господом особыми талантами в данной области, которые каждый прочитавший этот величайший философский труд может пожелать повторить, чтобы следовать по моим стопам… посредством огня отделил правду от лжи. На этом пути был открыт свет Природы, который может показаться методом проб и ошибок, но только тому, чью дорогу освещает этот свет» [166] .

 Что касается влиятельных медицинских кругов той эпохи, то «древняя «Изумрудная скрижаль» содержит больше искусства и опыта в философии, алхимии, магии и тому подобном…».

 Открестившись от медицинских авторитетов эпохи, Парацельс принялся самостоятельно учиться искусству врачевания, создав в процессе этого обучения абсолютно новую медицинскую систему. Только в наши дни к этой системе стали относиться серьезно. Начав с основной и типично герметической предпосылки, что человек является частью природы и неотделим от нее, Парацельс попытался рассмотреть организм человека в его естественном окружении – такой подход в настоящее время называется «холистическим».

Если – в соответствии с тезисом герметизма – все в этом мире взаимосвязано, то человек является микрокосмом космоса, а каждая человеческая черта, в свою очередь, является микрокосмом целого. Следовательно, человек должен рассматриваться как единое целое внутри некоего большего единого целого – живой организм, а не механизм, составленный из разных деталей. Парацельс считал, что для того, чтобы понять человеческий организм и его болезни, следует овладеть всей суммой знаний, понять весь космический контекст, в котором существует организм. Таким образом, знающий врач не может быть узким специалистом.