Искусство жить одному
Наверное, чтобы не мучиться, придумывая, как все у них будет складываться потом. «Быть одному» и «быть одиноким» - суть разные понятия. Одиночество обозначает состояние, которым человек тяготится, пытается скрывать от окружающих и себя, может на него жаловаться. И потребности именно в одиночестве явно нет. Подтверждение – в обыденной речи отсутствуют устойчивые фразы-речевые обороты, говорящие о ней. А вот потребность побыть одному периодически чувствуют и сознают многие люди. И для ее вербального выражения даже не нужно конструировать фраз. Они уже существуют.
Мы употребляем их сами, слывшим с теле-кино-экранов и мониторов, видим в читаемых текстах. «Я хочу остаться один», «Мне бы хотелось побыть одной (одному)», «Мне нужно побыть в одиночестве», - причем здесь «одиночество» употребляется в значении «одна (один), без людей, которые окружают». И слово «побыть» как раз указывает на то, что высказывается именно желание временно находиться одной (одному). А если не-временно? Тогда лучше приготовиться к ощущению своей «неправильности», давления извне и к попыткам впрячь в одно транспортное средство двух разных копытных. Когда есть умение быть одному, то эти ощущения переносимы.
Неприятные, они воспринимаются как данность. К тому же можно отстраниться и определить их внешний источник. И даже найти забавное – например, в одновременности транслируемых в социум установок «Я – лидер» (т.е., адресат должен быть лидером) и «Мы все - одна команда (одно целое, дружный коллектив)» (т.е., адресат должен быть частью команды, равной другим ее частям). Бомбардировка установками не ведет к их автоматическому выполнению, зато создает представление о норме. Эту опору, об искусственном происхождении которой часто забывается. И тот, кто норме не соответствует, вызывает негативное отношение у соответствующих норме и сам чувствует свою инакость (часто вместе с чувством вины за это). Искусство бытия одному, вероятно, предполагает умение увидеть направленные внешние влияния и не зависеть от них, насколько это возможно.
Также – ответственность за свой выбор способа жизни. Понимание, что окружающие не обязаны его принимать, и часто на самом деле не принимают. Ведь, похоже, установка-призыв: «Я лидер», - воспринимается как: «Мы все лидеры, должны быть лидерами». И ключевые слова как раз «мы все». Ни в коем случае не хочу здесь сказать, что «коллективизм» (так условно назовем) - это плохо. Просто это только один из способов жизни. «Одномизм» (от «одному») - еще один. Что же заставляет «коллективиста» некомфортно чувствовать себя в компании с «одномистом»? Вероятно, буквальность восприятия слов «мы все». «Одномист» - уже не мы, тем более не мы все. Если, вопреки предостережению классика, все же впрячь в одну телегу коня и трепетную лань, то плохо будет обоим.
Да и телегу ждет незавидная участь. Нередко, воспринимая стремление к «одномизму» как недо-норму, за человека «берутся всерьез», чтобы вылепить «коллективиста». Это может быть очень увлекательным и творческим процессом для «скульпторов». Как особой удачи в нем, можно добиться развития у «одномиста» комплекса неполноценности по поводу своего стремления. Таким образом, искусство быть одному предполагает еще силу отстоять себя в своем выборе. Тем более, что очень сложно это делать при отношении окружающих как к Иному. Здесь часто срабатывает цепочка: Иной – непонятный – исследовать или бояться? - бояться! - уничтожить (равняется дискредитировать). Уничтожают как раз попытками превратить в «коллективиста» - т.е., чтобы собственно «одномист» исчез.
Дискредитируют же, приписывая эгоизм, непонимание губительности своего пути, нелюбовь к людям, нежелание и неумение с ними общаться. Хотя выбор быть одному и негативное отношение к людям и общению с ними – вещи разные и не следующие логически одна из другой. Как раз тот (та), кто способен быть одним (одной) и воплощает это в жизнь, также способен конструктивно общаться людьми, при этом не совершая попыток «адаптировать» «коллективистов» к своему способу жизни. Ему (ей) это не нужно.
Почему же тогда многие «коллективисты» считают, что «одномистов» нужно адаптировать? Ведь по неписаному правилу конструктивного общения больше усилий прилагает тот, кому больше нужно. Т.е. почему бы самим не адаптироваться к «одномистам». Или, хотя бы внутренне воспринимать их способ жизни как равноценный своему. В литературе, посвященной взаимоотношениям и общению, часто цитируется фраза кого-то из писателей-классиков, вложенная в уста литературного героя: «Плохо человеку быть одному». При этом не указывается, в каком контексте она была произнесена.
Я не помню, кто автор героя и его фразы, только предполагаю, что она произносилась в соответствии с характером персонажа, в конкретной ситуации и по конкретному поводу. Аксиомой же она выглядит после «выдергивания» из контекста. Так какому человеку плохо быть одному? Одному – это как? С какой точки зрения плохо – с потребительской или бытийной? Если это переживания по поводу экзистенциального одиночества – то, да, это тяжело. И это – труд души, необходимый для ее развития, или, как принято говорить, для личностного роста. Направленный на созидание именно человеческой части в человеке. И, если человек психически здоров, эти переживания не занимают в его сутках 24 часа.
А мы здесь исходим из посылки, что «одномисты» - психически и психологически здоровые люди. Если это переживания потери близких людей или разлуки – то их, как бы болезненны ни были, нужно рассматривать (возможно, работать с ними) в контексте реальной жизни именно этого человека. Если же – знакомая ситуация, не правда ли – нужно все время находиться вместе с кем-то (лучше, если этих «кого-то» будет много), невозможно быть в тишине и поэтому – или постоянно включенный телевизор (радио), или прослушивание чего-то в наушниках… Часто за такие действия родители упрекают детей ( агрессивно реагирующих ), аргументируя свои требования «немедленно прекратить» тем, что это мешает делать уроки, слышать родительские требования, и портит здоровье.
Доля «попаданий в точку» здесь есть. Конечно, не хочется делать уроки и слышать всякие глупости вроде: «Убери в комнате!» Только эти причины составляют действительно долю, причем меньшую. А что же с большей частью? Тем более, что очень многие люди, вышедшие из детского, подросткового и даже юношеского возраста, продолжают искать инструменты, перекрывающие информационные каналы. И достаточно агрессивно реагировать на уговоры эти инструменты отложить. Т.е., им все время нужно использовать что-то, обладать чем-то отгораживающим. Постоянные наушники как нечто отгораживающее описывал Брэдбери в «451˚ по Фаренгейту». Только отгораживают они не от мира, а от себя. Отгораживают человека, которому плохо быть одному – с собой. «Одномисту» с собой – хорошо. И, значит, он(а) может без страха и напряжения видеть мир. Искренне интересоваться, общаться с ним.
Общаться с людьми – по-настоящему, ведь у него (нее) нет необходимости в безжизненной болтовне во спасение от молчания или для приличия. И негативную реакцию на свой отказ от участия в ней «одномист» в состоянии перенести. Это – часть ответственности за выбор. В отличие от человека, страдающего социофобией, или отшельника, «одномист» живет среди людей, осознает особенности социальной жизни и наличие в ней определенных правил. Он(а) уживается с собой и вполне может ужиться с людьми, выбирающими «коллективизм», - на приемлемом расстоянии.
