Трудная женская судьба: Евдокия Гребенникова
Семья Гребенниковых была большой и дружной. Алексей Афанасьевич был хозяином крепким. Имел свой грохот для обмолота зерна, небольшую маслобойку. Кроме табуна лошадей, в хозяйстве были коровы, овцы – птицу взачет не брали.
Женатые сыновья держались отца. Гуртом легко справлялись со всеми делами. В погребе стояли кадушки с мочеными яблоками, откидным молоком, насбиранным за время поста творогом. Любили полакомиться соленой рыбкой, жареными икряниками. Всего было вдоволь у самих, делились с соседями. В горячую уборочную пору скажет, бывало, отец: "Добьем прикладок – всем бабам ситцу на рубахи и чирики новые справлю, а сынам новые шаровары". С шуткой, прибаутками "добивали" прикладок и падали на мешки с хлебом уставшие и довольные.
Евдокию взяли в семью в осенний мясоед. Быстрая, ловкая – приучили Григорьевы к труду девку. Скучала она за своими, решилась как-то попроситься навестить. Погостить разрешили до света: с зарей надо было вернуться – работы много.
Пошли у Евдокии дети. Дочка Дашутка уже резво бегала, когда родился сын Ваня. При новой власти под раскулачивание семья Гребенниковых попала одной из первых. Путь их лежал до далекой Колымы. В дороге занемогла Дашутка, четыре дня не могли ее с поезда снять – схоронить: так и терзали материнское сердце бездыханное детское тельце да Ванюшкины просьбы "с нянькой поиграть".
Страшный путь через всю Россию завершился на золотом прииске. Мужчин в лагерных бараках расселили, женщин с детьми в прилегающих к прииску строениях – тех же бараках, только что не лагерных. На работу Евдокия ходила тропинкой, по сторонам которой то тут, то там можно было увидеть то руку, то ногу в ботинке – глубоко в мерзлоте не закопать умершего.
По колено в воде стояла Евдокия у транспортера, серая лента которого несла на себе узенькую полоску, похожую на блестящую змейку. Это был ручеек из золота, которое добывали тысячи людей страшным каторжным трудом. И виделись Евдокии в этом золотом ручейке загубленные жизни родных и чужих людей. Цена золота соотносилась у нее с муками и страданиями: особенно не жалели людей в военные годы.
Евдокия вернулась из ссылки с сыном и деверем. Надо было как-то налаживать жизнь да еще носить на себе клеймо врагов народа.
Дожила Евдокия до глубокой старости. Когда сознание уже начало путаться, говорила она всем о золотой змейке, которая ползла по чему-то серому. В светлые моменты рассказывала внукам о том, как добывала в далекой Сибири золото.
Рубашкина Оксана, ученица 8 класса казачьей Литвиновской школы
