Какую роль на ведовских процессах играли пытки!

Пыткам на ведовских процессах отводи­лось главное место, ибо лишь благодаря им охотникам за ведьмами удавалось выжать из обвиняе­мых те безумные признания, которые впоследствии долж­ны были служить подтверждением цер­ковных бредней о Дьяволе, сделке с де­монами и сатанинских чарах.

Продолжительность пыток и их суро­вость определяли исключительно судьи. В статье 58-й «Каролины» говорится: «... проводить ли допрос с пристрасти­ем (то есть под пытками), смотря по подозрению, часто, долго или коротко, сурово или не слишком, решать довере­но судье доброму и разумному». Это давало простор различным злоупотреблениям.

Ибо многие инквизиторы были отнюдь не добрыми и разумными, а су­еверными и фанатичными людьми, ви­девшими во всем угрозу христианской вере и потому с особой строгостью преследовавшими «сатанинское ведьмино отродье».

Последствия этого для обвиняемых были поистине ужасны. Ведь колдовст­во считалось преступлением исключи­тельным, и потому на большинстве ведовских процессов пытки были бо­лее жестокими и длительными и при­менялись по многу раз.
 
Соответствен­но велико было и число тех, кто в ру­ках своих мучителей лишался чувств, умирал или кончал жизнь самоубийст­вом. Однако это не не только не ос­танавливало фанатиков-судей, но, на­против, считалось еще одним доказа­тельством коварства нечистой силы. Ведь они считали, что те, кто лишился под пытками чувств, были усыплены Дьяволом, решившим спасти их от до­проса.

Умиравшие под пытками или совершавшие от отчаяния самоубийст­во были вовсе не жертвами суда, а все теми же жертвами Сатаны, отби­равшего у них жизнь. Иезуит Фридрих Шпее фон Ланген­фельд (1591 - 1635) резко клеймил это судейское безумие. В своем знамени­том полемическом трактате «Предосте­режение судьям, или О ведовских про­цессах» (вышедшем впервые на латинс­ком языке в 1631 г.) он обвинял инкви­зиторов в том, что они сами расплодили такое количество ведьм.

Ведь ни один человек не может устоять под их пытка­ми. Невинный скорее признает себя ви­новным, нежели вынесет подобные муки. И доведись им испытать такие страдания, они сами, благочестивые об­винители, признали бы себя колдунами. Не хотелось ли им когда-нибудь это проверить? «Пожелай я испытать вас, а затем вы меня - в колдунах оказались бы мы все». Лучше нельзя указать на связь пыток и одержимости ведовством.

Какую роль на ведовских процессах играли пытки!