Гуси (Anserinae).

Следующее подсемейство утиных составляют гуси (Anserinae), которых насчитывается около 45 видов, распространенных по всей земле. Они отли­чаются от лебедей толстым туловищем, более короткой шеей и клювом и высокими, прикрепленными к середине тела ногами. Клюв почти равный по длине головы, сверху округленный, снизу плоский, вооружен на краях острыми зубчиками и покрыт мягкой кожицей.
 
Во всякой части света есть свои виды гусей. В Азии и Европе многие виды попадаются одинаково часто; некоторые расселены по северу всего земного шара; по направлению к югу различие между видами становится резче. На воде они держатся менее других зубчатоклювых, а часть своей жизни проводят на суше и даже на деревьях; в долинах они водятся чаще, нежели в горах, хотя известны виды, встречающиеся на значительных высотах. Походка гусей лучше, нежели у других зубчатоклювых; плавают они хотя хуже уток и ле­бедей, но все же довольно ловко и быстро; ныряют на значительную глубину, летают легко и красиво, проносясь через большие пространства. Многие виды издают бормочущие звуки, другие гогочут и только немногие испускают благо­звучные и далеко слышные звуки; будучи рассержены, гуси обыкновенно шипят.

Трудно сказать, откуда взялось общераспространенное мнение, будто гусь глуп; все наблюдения доказывают противоположное. Это, без сомнения, умные, понятливые и осторожные птицы; они не доверяют никакому человеку, отлично различают охотника от пастуха, выставляют сторожей и с рассудительностью принимают все предосторожности ради своей безопасности. Будучи пойманы, они очень скоро применяются к новым условиям и по прошествии короткого времени становятся очень ручными. Характер гусей также заслуживает внимания. Некоторым видам свойственны желание господствовать и склонность к ссорам; но большая часть весьма общительные птицы, и отдельные семейства находятся нередко в самой тесной дружбе. Хотя самец не принимает участия в наси­живании, но позже вместе с самкой водит птенцов и служит стражем всей семьи.
 
Во время своих перелетов, которые совершаются обыкновенно ночью, они иногда, летая низко в туманную погоду, попадают ошибкой в человеческие поселения. Так, однажды поздней осенью стая диких гусей налетела вечером на каштановые деревья бульвара в Готе. Ослепленные светом фонарей, птицы с испуганными криками носились кругом; вскоре, однако, редкие гости оправи­лись от внезапного смятения и через несколько минут бесследно исчезли.

Начнем с дикого, или серого, гуся (Anser ferns), от которого про­изошли домашние гуси. Цвет его оперения на спине буровато-серый, на нижней части тела желтовато-серый с черными пятнами; перья надхвостья и брюха— белые. Серый гусь свойствен более умеренным странам, нежели дальнему северу; область его распространения обнимает всю Европу и Азию между 70 и 45 гр. с. ш.; он предпочитает болота, перемежающиеся с обширными водными пространствами, или труднодоступные островки, густо поросшие травой, камы­шом и кустарником. Потомки серого гуся наши обыкновенные домашние гуси—мало уклонились от своих прародителей по характеру и особенностям. Но дикие родичи их держат себя более гордо, движения их быстрее, и впечатление, которое они про­изводят на наблюдателя, несколько иное. Они ходят гораздо легче, быстрее и кра­сивее домашних гусей, плавают хорошо, иногда ныряют, но всеже на воде менее ловки, нежели на суше. Полет их хотя и не такой легкий и красивый, как у родственных видов, но все же довольно быстрый и продолжительный.

Прилетев на родину, парочки при­искивают себе подходящее местечко для устройства гнезда. Гусыня начинает прилежно таскать различные материалы, необходимые для постройки, в то время как гусак заботится об ее безопасности. Из толстых и мягких стеблей, листьев камыша, тростника и т.п. сплетается грубое основание гнезда, которое выстилается более нежным материалом и толстым слоем пуха. Приготовляясь к насиживанию, самка вырывает у себя весь пух, выкладывает им внутренность гнезда, а также накрывает им самые яйца, когда оставляет их на короткое время. Птенцы вылупляются на 28-й день насиживания; через 1—2 дня они уводятся родителями на воду и обучаются приискивать себе корм.

«Любопытно наблюдать,—пишет Науман,— в прекрасный майский вечер такую семью гусей. При заходе солнца один за другим появляются из камыша все члены семьи, тихо плывут по зеркальной поверхности озера, направляясь к берегу. Отец семейства в это время удваивает свою бдительность и, даже добравшись благополучно до пастбища, не осмеливается развлечь своего внимания едой; при малейшем подозрении он испускает тихий, предостерегающий крик, но при действительной опасности первый же обращается в бегство, издавая жалобные крики. Гусыня в таких случаях ведет себя гораздо мужественнее и прежде заботится о спасении птенцов, нежели о своем собственном». Пойманные молодыми, дикие гуси скоро ручнеют, и даже взрослые, попавшие в руки человека, привыкают к потере свободы и видят в нем хозяина, желающего им добра.

Тем не менее те дикие гуси, которые высиживаются домашними гусынями, никогда не утрачивают некоторых черт своего характера; едва только они почувствуют себя взрослыми, в них пробуждается жажда свободы; они начинают летать и к осени отправляются вместе с другими дикими гусями на юг. Иногда случается, что некоторые из них весной снова возвращаются на птичий двор, где они воспитывались. Бойе рассказывает об одном диком гусе, который в течение 13 лет подряд каждую весну возвращался на тот двор, где он был выращен домашней гусыней.