Мандрил (Cynocephalus mormon)

Мандрил (Cynocephalus mormon) представляет, без сомнения, без­образнейшую из обезьян, а в старости делается и совсем отвратительным во всех отношениях. Неуклюжее, но сильное тело его, снабженное безобразной головой с страшными зубами, покрыто жесткой шерстью едва ли не всех цве­тов радуги: верхние части темно-бурого цвета с оливковым оттенком; на груди—желтые волосы, на брюхе—белые, на боках—бурые; борода—ярко-ли­монная; руки и уши—черные, нос и окружающие части лица—ярко-красные; наросты на щеках—василькового цвета с черными бороздками, зад—ярко-красный, а седалищные мозоли—красные и голубые.

 

Родственный дриль (С. leucophaeus), немного меньше ростом, покрыт сверху оливково-бурой шерстью, а снизу и по бокам—беловатой. Бакенбарды его желтоватые, лицо —черное, руки и ноги— медно-красные, седалищные мозоли—красные. Оба вида водятся на Гвинейском берегу Африки, но о жизни их мало известно. Рассказывают только, со слов туземцев, что эти обезьяны, не ограничиваясь истреблением хлеба на полях, грабят и деревни, причем будто бы обижают женщин и детей. Туземцы, го­ворят, боятся мандрилов более льва и не решаются выходить против них по­одиночке.

 

 Однако в неволе молоденький мандрил является милым, шаловливым зверьком, одаренным большой живостью, хотя и бесстыдным... Впрочем, все это скоро изменяется, и гнусная натура мандрила проявляется во всей полноте. «Гнев других обезьян,—выражается один англичанин,—сравнительно с яростью мандрила, все равно, что легкий ветерок пред ужасным тропическим урага­ном, все уничтожающим на своем пути».

 

Великан между павианами и, так сказать, лев между обезьянами, по край­ней мере, по виду это—гелада абиссинцев (С. geiada), с светло-бурой гривой, спускающейся с головы на спину; на груди—белые и черные полосы. Сходен с ним, но, может быть, составляет отдельный вид—токуро-зиндшеро, черного цвета, с ярко-красной грудью.

 

Пищу гелад составляют луковицы, которые они выкапывают из земли, орхидные, лилии, злаки, а также насекомые, черви и пр. Они нападают также и на поля, но, по уверению абиссинцев, только в отсутствие сторожа. Живут гелады огромными стадами, иногда в несколько сот голов. С живущими в той же Абиссинии другими обезьянами гелады ведут ожесточенные драки.

 

Гейглин оставил нам прекрасное описание образа жизни гелады—токуро-зиндшеро. «Как только,—говорит он,—после холодной ночи, солнце покажется над вершинами гор, гелады эти покидают свои ущелья, где они ноче­вали, тесно прижавшись друг к другу. Медленно, под руководством старого самца, поднимаются они на освещенную солнцем площадку и здесь отогреваются, подремывая на ярких лучах солнца. Самцы от скуки зевают, широко рас­крывая рот, трут себе глаза и ворчат, когда порыв ветра приведет в бес­порядок рыжеватые концы длинной гривы, в которую они прячутся, как в меховой воротник...

 

Но вот общество оживляется, и стадо приходит в дви­жение. По узкому выступу оно спускается в долину, все время внимательно осматриваясь. Наконец, все на месте. Старшие начинают искать пищу, матери чи­стят своих детей, а молодежь предается веселым играм... Но вот отрыви­стый лай караульщиков дает знать об опасности. Мгновенно все стадо груп­пируется около своего предводителя; матери заботливо приближаются к своим детенышам,—и все общество не спеша направляется куда-нибудь на неприступ­ную скалу, время от времени оглядываясь назад. Я пробовал было травить их собаками; те легко догоняли обезьян, но в драку вступать не решались, когда павианы принимали угрожающий вид, скаля свои страшные зубы...

 

Часа в 4 пополудни они спускаются к водопою и здесь подходят к домашним животным и даже людям на несколько шагов. С наступлением темноты гелады обратно идут к ночлегу. Главные их враги—орлы, ягнятники и леопарды...»