Сочинение: Тема поэта и поэзии в лирике А. С. Пушкина

В каждом поколении возникает спор о задачах литературы, о том; каким должен быть поэт. И Пушкин решал эти вопросы на протяжении всей своей жизни, и потому его произведения — чет­кие ориентиры в сложных проблемах поэтического творчества.

Стихи Пушкина показывают, что поэт — в полной мере твор­ческая личность. Творческая личность, прежде всего, личность изменяющаяся, увлекающаяся и вновь ставящая перед собой са­мые сложные вопросы и отвечающая на них по-разному. Напри­мер, в ранней оде «Вольность» назначением поэзии автор считает решение политических вопросов:«.. .воспеть Свободу миру, на тро­нах поразить порок». Однако, в стихотворении, написанном при­мерно тогда же, когда и «Вольность», в послании «К Н. Я. Плюс-ковой» миссия поэта осмыслена в более глубоком, философском плане:

...И неподкупный голос мой
Был эхо русского народа.
[sms]

Здесь назначение искусства видится в том, чтобы отозваться на тончайшие нюансы душевной жизни своего народа. Именно это имел в виду Н. В. Гоголь, когда писал, что «истинная националь­ность состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа. Поэт даже может быть и тогда национален, когда описывает со­вершенно сторонний мир, но глядит на него глазами своей нацио­нальной стихии...».

Поэтому основное определение для поэта у Пушкина—пророк. Стихотворение с таким названием Пушкин написал в 1826 году. Это стихотворение о превращении поэта в пророка, вестника Божьей воли. Цена, которую платит пророк за дар «божественно­го глагола», — изнуряющая духовная работа. И когда все возмож­ности мира для него исчерпаны и ничто не может утолить духов­ной жажды, — появляется на перепутье шестикрылый серафим и свершается превращение:

И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.

И с этого момента изменяется окружающий поэта мир: то, что раньше было «пустыней мрачной», наполняется красками и зву­ками.

Вместо «празднословного и лукавого» языка пророку дано «жало мудрыя змеи». Это очень глубокий образ. С одной стороны, змея — символ мудрости, слово пророка — всегда мудрое слово. С другой — образ змеиного жала ассоциируется с меткостью поэти­ческого слова.

Даже «трепетного сердца» человеческого не остается у поэта: «И угль, пылающий огнем, во грудь отверстую водвинул». Этот уголь должен вечно жечь поэта, не давать ему ни на минуту забыть о своем высоком предназначении.

И только тогда Бог взывает к пророку. Нет искусства без вдох­новения. Поэт не может подчиняться каким-либо практическим задачам: он служит Богу, подчиняется — вдохновению. Только тогда поэтическое слово будет «жечь сердца людей».

Творческое и человеческое кредо Пушкина едины. Он сам оп­ределяет, что главное в его поэзии: не учить людей, не проповедо­вать, а пробуждать «чувства добрые» в их душах, стремиться дать людям импульс к духовному самосовершенствованию, пробудить кжизни то доброе, что есть в каждой душе — единственное, к чему может и должно апеллировать искусство.[/sms]