Образование Золотой Орды. Татаро-монголы в Золотой Орде.

Когда образовалась Золотая Орда, татарами стали называть и половцев, завоеванных монголами. Здесь впоследствии термин «татары» был закреплен за всеми тюркскими племенами, пора­бощенными монголами: половцами, булгарами, буртасами, маджарами и самими татарами; самые же монголы, представлявшие небольшую господствующую прослойку, отделяли себя от татар.

 

Рубрук во время своего пребывания в ставках великого хана в Монголии и у хана Золотой Орды, описывая свою беседу с великим ханом Менгу, ханом Золотой Орды Батыем, его сыном Сартаком и другими представителями монгольской аристократии, подчеркивает- что «не желают они называться татарами, ибо татары были другим народом, называли себя моалами, т. е. монголами».

 

Ореди массы «татар» монголы, образовавшие основное ядро, на которых опиралась правящая династия, составляли мень­шинство. Основная масса монголов осталась в самой Монголии, и лишь небольшая часть их была «вкраплена» в отдельные мон­гольские государства в качестве «рассадника» монгольских алементов. Их удельный вес в Джучиевом улусе был даже не­значительнее, чем в друпих монгольских государствах».

 

По свидетельству Рашид-ад-дин а, Чингис-хан выделил-в улус свое­му старшему сыну Джуч-ия только 4000 монгольских семейспв4. «Сокровенное сказание» приводит несколько большую цифру (9000 юрт).

 

Н. И. Веселовский вслед за Рашид-ад-дином определял количество монголов в Золотой Орде порядком всего лишь 4000 семейств, обходя указания «Сокровенного сказания», а также преуменьшает численность монголов в войсках самоп Батыя, определив их в 30 тыс. человек. Число монгольской частя войск Батыя было гораздо больше. По свидетельству Юлиана, в войсках Батыя насчитывалось всего 375 тыс. человек, из кото­рых 240 000 были «рабы не их закона», т. е. не монголы, и 135 000 «отборнейших (воинов) их закона», т. е. монголов6. Дру­гой современник, монах Доминиканского ордена Симеон Сент-кентский, участвовавший в первом посольстве к монголам, опре­деляет численность воинов Батыя в 610 тыс. человек, в том числе 160 тыс. монголов.

 

Татары-монголы пробыли за пределами Руси около двух лет, Разорив ряд стран Западной Европы, Батый летом 1242 г. по­вернул обратно на восток. Часть войск монголов ушла обратно в Монголию; а с Батыем в Дешт-и-Кипчаке остались лишь улус­ные люди самого Батыя и .его братьев. Численность монголов в Золотой Орде, конечно, не могла ограничиваться 4000 или 9000 семейств.

 

Абулгази, писавший на основании более ранних источников, говорит, что Батый после завершения похода на запад, выделил только двум своим братьям Орда-Ичену и Шай-бану по 15 тыс. монгольских семейств, остальные 13 братьев также получили уделы. Следовательно, число монголов не огра­ничивалось 4000 семействами, но в то же время численность монголов в Золотой Орде была не так уж велика, чем, отчасти, и объясняется быстрое отуречивание монголов в Золотой Орде.

 

Арабский писатель XIV в. Эль-Омари, отмечая факт быстрой утраты монголами своего монгольского облика, писал: «В древ­ности это государство было страною кипчаков, но когда им завладели татары (монголы), то кипчаки сделались их поддан­ными. Потом они (монголы) смешались и породнились с ними (кипчаками), и земля одержала верх над природными и расовы­ми качествами их (монголов), и все они стали точно кипчаки, как будто они одного (с ними) рода, оттого что монголы посе­лились на земле кипчаков, вступали в брак с ними и оставались жить в земле их (кипчаков)».

 

 Монгольская прослойка в Золотой Орде, составлявшая господствующее ядро, будучи относительно малочисленной по сравнению с завоеванным им населением, согласно Эль-Омари, уже в середине XIV века растворилась среди многочисленных тюркских элементов Дешт-и-Кипчака. Монголы не только приняли половецкий язык и обычаи, но и принуждены были «приноравливаться» к тем производительным силам, которые они нашли в завоеванной стране.

 

Как отмечал Ф. Энгельс в «Анти-Дюринге», «... в огромном большинстве слу­чаев при прочных завоеваниях дикий победитель принужден приноравливаться к тому высшему «экономическому положе­нию», какое он находит в завоеванной стране; покоренный им народ ассимилирует его себе и часто заставляет даже принять свой язык».

 

Взаимоотношения кучки монгольской феодальной аристокра-. тии с завоеванными народностями и племенами, часто стояв­шими по уровню развития выше монголов, естественно, не могли быть прочными. Покоренные народы не могли мириться с. раб­ским положением и вскоре вступили в борьбу за свое освобожде­ние. Об этом свидетельствуют восстания на Руси в 1262 г., охва­тившие районы Ростова, Ярославля и Суздаля. Поэтому монголы стали искать себе союзника в лице местной феодальной знати и среди местного мусульманского и православного духовенства.

 

С их помощью монголы рассчитывали укрепить и сохранить дес­потическую власть ханов над покоренными народами Восточной Руси. Вопрос о том, какой modus vivendi установился, с течением времени, в «Русском улусе» в литературе достаточно изучен. По свидетельству араба Эль-Омари, подобные же взаимо­отношения существовали между правителями черкесов, алан с ханами Золотой Орды. «Они (чцркесы, русские и ясы), — пишет Эль-Омари, — не в силах сопротивляться султану этих стран (т. е. Дешт-и-Кипчака — М. С), и потому (обходятся) с ними как подданные его, хотя у них и есть (свои) цари.

 

Если они обра­щались к нему с повиновением, подарками и приношениями, то он оставлял их в покое, в противном же случае делал на них грабительские набеги и стеснял их осадами». В житии Фе­дора Ростиславича Смоленского рассказывается о поездке бол­гарских князей в ханскую ставку за получением ярлыка, как это делали и русские удельные князья: «Начата ходити русские князи и болгар в орду к царю, — пишет автор жития, — отчин своих просити у царя на столований своих».

 

С. М. Шпилевский, один из крупнейших знатоков истории народов Поволжья, в XIX веке, основываясь на житии Федора Ростиславича, утверждал о существовании вассального Булгаро-жуктенского княжества в составе Золотой Орды. Той же точки зрения придерживается и советский исследователь X. Ги-мади. Внимательное изучение текста «Жития», однако, не дает нам утвердительного ответа на вопрос о возможности осуществления вассального булгарского княжества на Каме.

 

Если бы даже это имело место, что весьма сомнительно, то только в самом начале существования Золотой Орды, точнее, в первые годы правления Батыя. По-видимому, в «Житии» речь идет о дунайских болга­рах2. В сочинении армянского инока XIII в. Магами говорится о поездке армянского царевича Смбата к Батыю, которого он «пожаловал землей» в качестве ленного владения3. В такой же мере можно допустить и существование вассального (Мордовского княжества. Юлиан пчредает, что из двух мордовских князей «один князь со всем народом и семьей покорился владыке Тата­рии».

 

 Из свидетельства Рубрука мы узнаем, что у Юлиана речь идет о князе мордвьг-мохши («моксел»), правитель которого (его Рубрук называет «государем») со своими войсками участ­вовал в походе Батыя в Венгрию, где «их государь и большая часть людей были убиты». Впоследствии в русских летописях неоднократно упоминались мордовские князья, участвовавшие в походах хана в качестве era вассалов, «со своими мордвинами».

 

Монах Иоганки Венгра, совершавший путешествия к башки­рам в письме, датированном 1320 г., сообщает о государе («Pfin-sipem») «всей Баскардии (Башкирии), зараженом сарацинским а аб лу ждениам»6. Эти данные в достаточной мере подтверждают факты сохра­нения монголами представителей прежней династии у русских, черкесов, алан, мордвы, башкир в период образования Золотой Орды. Правда, сохраняя старую династию во главе местной ад­министрации, монголы одновременно ввели для контроля над деятельностью местных вассальных правителей институт баскачества.

 

Случаи сохранения монголами в системе Золотой Орды прежнего управления, существовавшего у покоренных ими наро­дов, говорят о примитивном характере системы управления мон­голов. Ханы и баскаки зорко следили за деятельностью своих вассалов, проявляя жестокий террор, по отношению к местным удельным князьям, сталкивая одного князя с другим в целях «поддержать несогласие между ними, никому из них не давать усиливаться. Но ханом так и не удалось создать устойчивого равновесия сил. Народные движения XIII—XIV вв. пробили первую брешь в монгольском иге и создали условия, облегчив­шие дальнейшую экономическую и политическую централиза­цию русских земель.