Политическое развитие Золотоордынского государства за первые сто лет его существования

Царевичи, стоявшие во главе отдельных улусов — орд, при нем сделались послушным орудием хана и ханской администра­ции. Источники больше не сообщают о созыве курултаев. Вместо них теперь уже созывались совещания при хапе, в которых участ­вовали его ближайшие родственники, жены и влиятельные темники.

 

Наиболее раннее известие о созыве такого рода,,совещаний относится еще к 1287 году, когда оно было созвано в связи с от­речением от престола хана Туда-Менгу. При Узбеке же такие совещания созывались часто, где решались дела различного ха­рактера. Показательным в этом отношении является совещание 1316 г., созванное по поводу помолвки сестры Узбека с египетским султаном. На , нем присутствовали все члены семьи хана. 70 темников и эмиров, которые и выработали условия брачного контракта.

 

На примерах этих двух совещаний можно сделать вывод, что они являлись по преимуществу семейным советом. В других случаях вопросы касались управления государством, их передавал совет (диван), состоявший из четырех улусных эми­ров, назначенных самим ханом. Упоминание о совете (дивана) впервые появляется в сочине­ниях арабского писателя Эль-Омари (умер в 1343 г.), оставив­шего довольно подробные описания ханского совета (дивана) при хане Узбека и Джанибека.

 

 О существовании чего-либо подобного этому учреждению до Узбека в источниках не указывается. При. Менгу-Тимуре, как видно из его ярлыков, такого совета еще не существовало; при его преемниках вряд ли могли возникать такие органы, так как государство переживало внутренние не­урядицы. Скорее всего происхождение совета (дивана) было связано именно с деятельностью хана Узбека, при котором в известной мере произошла централизация госудрства.

 

Эль-Омари, характеризуя государственный строй Золотой Орды при Узбеке, писал: «Правители этого султана — четыре улусных эмира, из которых старший (называется) беклерибек, т. е. стар­шим эмиром... Всякое важное дело решается не иначе, как этими четырьмя эмирами; коли кого из них не было, то имя его (все-таки) вписывали в ярлыки, т. е. указы, как бы оно было вписано, если он был налицо или наместник его заступал его место».

 

«Решают же дело не иначе,— продолжает Эль-Омари дальше,— как через визиря, а визирь решает дело без них, отдает прика­зания наместникам их и выписывает имена их (в ярлык). Ви­зирь, настоящий султан, единовластно распоряжается денежною частью, управлением и смещением, даже в самых важных делах, (точно так), как беклерибек распоряжается единолично в делах войсковых».

 

Из этих четырех эмиров, входивших в совет, более или менее ясно определена функция двух его членов—беклери-бека и визиря, из них первый, т. е. беклерибек (князь киязеи,», распоряжался военными делами, руководил темниками, тысяч­никами, сотниками и десятниками, второй — визирь,— граждан­скими делами государства. Поскольку Золотая Орда, как и все феодальные государства, прежде всего была военно-феодальным государством, поэтому руководителю военного ведомства, бекле-рибеку, давалось предпочтение перед гражданским. Поэтому Эль-Омари называет беклерибека старшим князем в совете четырех.

 

В связи с централизацией государственного управления при хане Узбеке, должно быть, произошло и упорядочение органов власти на местах. Вначале, в период образования Золотой Орды, произошла децентрализация власти, государство было разделено между братьями Батыя, каждый из которых, получивши тот или иной улус, сам управлял своим улусом в качестве полусамо­стоятельного государя. Теперь же, когда произошла централи­зация государства, прежние улусы были преобразованы в облас­ти во главе с областными начальниками-эмирами. В сочинениях арабского писателя Эль-Калкашанди есть указания о «прави­телях областей в этом государстве», в числе которых он называет «правителя Крыма» и «правителя Азака». У Ибн-Батута упоми­нается о правители, области Хорезма, названным им «начальни­ком Хорезма».

 

О других областях Золотой Орды в источниках не сообщается. Надо полагать, что были созданы такие же об­ластные управления в районах Сибири и Поволжья. Эль-Омари, характеризуя взаимоотношения центральной и местной власти, писал: «Что же касается совокупности (дейст­вий) всех их в имущественных делах народа, то эмирам боль­шею частью они (дела) знакомы лишь настолько, насколько и знают наместники на местах». Из ярлыка Тимур-Кутлука видно, что в Крыму, являвшемся одной из областей государства, имел­ся большой штат чиновников, стоявших во главе областной администрации: судьи (казы), глава местного духовенства (муфти), секретари дивана, таможенники, сборщики налогов, дозоры, начальники заставы (туткаул), сокольники, барсники др.

 

Правители области, или, как их называли арабские писате­ли, «наместники хана», пользовались обширной властью в своих областях, почему египетские султаны при обращении к ханам, обычно адресовали свои грамоты одновременно представителям центральной власти и правителям области. Ибн-Батута сооб­щает, что путешественник, прежде чем попасть к хану, должен был побывать у областного правителя и только по получении на это разрешения мог побывать в Сарае у хана. На должности областных начальников назначались обычно представители знат­нейших родов феодальной аристократии, преимущественно из од­ной и той же фамилии, по наследству занимавшие должность правителей областей. Так, например, правителем Крыма при Ибн-Батуте был Тулук-Тимур, а в 1364 году эту должность за­нимал внук Тулук-Тимура — Ходжа Алибек.

 

Сын Тулук-Тиму­ра, Кутлук-Тимур, по-видимому, тоже был правителем Крыма и занимал эту должность после смерти своего отца, Тулук-Тимура. Об этом свидетельствует надпись на каменной плите в Отузах (в Крыму): «этот благословенный колодец построен... указанием великого эмира Кутлук-Тимура-бека... 767 год (1358 г.)». Эта надпись, несомненно, относится к сыну Тулук-Тимура, ставшему правителем Крыма после смерти отца, а не к Хорезмскому на­местнику Узбека Кутлук-Тимуру, как когда-то предполагал А. Я. Якубовский в своей работе «Развалины Ургенча».

 

Намест­ник Узбека в Хорезме, эмир Кутлук-Тимур, женатый па родствен­нице хана, был заметной фигурой в Золотой Орде и, в случае его назначения правителем Крыма, арабские писатели, естественно, не могли отметить подобного факта. Правитель Хорезма Кутлук-Тимур, по сведениям персидского историка Мирхонда, умер в Хорезме в 736 (1335—36) году. Нет основания те верить этому.

 

 Подводя итог политического развития Золотоордынского го­сударства за первые сто лет его существования, можно сделать заключение, что это довольно примитивное государственное объединение, каким оно было при основании его Батыем, ко временам правления хана Узбека превратилось в одно из круп­нейших государств средневековья.

 

Борьба преемников Джучи за отделение Джучиева улуса от коренного юрта монголов и превращение его в независимое государство увенчалось успе­хом, за счет ослабления или полного подчинения бывших когда-то полусамостоятельных улусов, принадлежавших тому или другому брату Батыя, усилилась власть хана. Была достигнута относительная централизация государства, был создан сложный бюрократический аппарат управления как в центре, так и на местах. Руководство страной было сосредо­точено в руках дивана—совета, местное управление сосредото­чивалось в руках областных правителей, тесно связанных с нейтральной администрацией, подчиненной центральному ап­парату— дивану — совету при хане, состоящему из четырех улусных эмиров. Руководство делами военно-полицейского ха­рактера осуществлялось через беклярибека, а по гражданским делам, вернее финансово-налоговым — через визеря.

 

Здесь из указанных Ф. Энгельсом трех ведомств: «финансовое, (граб-ление собственного населения), военное (грабеж внутри и в чужих странах), и ведомство общественных работ (забота о воспроизведении)» в первую очередь развивались главным обра­зом ведомства «финансовое (ограбление собственного населе­ния) и военное (грабеж внутри и в чужих странах)».

 

Сохранение господства феодальной аристократии как над покоренным, так и собственным народом зависело от гибкости .военного ведомства, поэтому правительство Узбека особо обра­щало внимание на усиление военной силы, насчитывающей при Узбеке до 300 тыс. воинов. Дальнейшая судьба Золртой Орды зависела от решения ко­ренного вопроса: сумеют ли монгольские завоеватели закрепить этот политический успех путем создания более высокого способа производства, чем тот, который они застали в завоеванных странах.